РАЗДЕЛ II. ИСТОРИЯ БИБЛИОГРАФИИ

Характеризуется роль истории в современном и перспективном развитии библиографии как деятельности и библиографоведения как науки. Раскрываются основные особенности, тенденции и достижения библиографии на примере ее отечественной истории.

Глава 6. РАЗВИТИЕ РУССКОЙ БИБЛИОГРАФИИ В XVIII веке

Основное внимание уделено выдающимся образцам практики русской библиографии и первым опытам ее научного обобщения.

6.3. ВОЗНИКНОВЕНИЕ БИБЛИОГРАФИЧЕСКОЙ ЖУРНАЛИСТИКИ

И все же о библиографической системе в России XVIII в. говорить еще не приходится. В частности, текущую библиографическую информацию была призвана обеспечить журналистика, особенно библиографическая.

Все издававшиеся одновременно или после академического "Ежемесячные сочинения..." журналы на первый план вроде бы и ставили задачу текущей библиографической информации. Скажем, в предисловии к первому номеру журнала "Собрание новостей" (1755-1756) издатели писали, что "любители полезных упражнений жалуются всегда на чрезмерное множество книг, которых человеческое внимание и память объять не могут". Поэтому и было начато издание данного журнала, чтобы предлагать выборки "из разных верных ведомостей и описаний", а также "примечания на издаваемые вновь на российском языке книги, сочиненные или переведенные". Однако в журнале публиковалась в основном книгопродавческая информация о новых книгах и лишь изредка печатались весьма сдержанные рецензии. "Санктпетербургский вестник" (1778-1781) обещал читателям "росписание всем выходящим в государстве новым книгам, с кратким рассуждением об оных". И почти в каждом номере публиковались рецензии на отдельные книги. Но в общем было охвачено лишь небольшое число изданий. Следует отметить, что в качестве одной из своих задач "показание нововыходящих иностранных книг, одобренных знаменитыми обществами, также и российских, в разных местах издаваемых, с кратким об оных рассуждением и примечанием о сообразности содержания их с названием, о подлинности труда или подлоге оного в перепечатывании чужого и проч." ставил и журнал "Зеркало света" (1786-1787).

Как видим, периодическая печать подготовила базу для развития в России таких библиографических жанров, как аннотация (примечание), реферат (экстракт) и рецензия (отзыв, рассуждение). Во многом это объясняется тем, что сами журналы читали преимущественно ученые и небольшой контингент так называемого образованного общества. По некоторым подсчетам, таковое во второй половине XVIII в. составляло тогда лишь 4% [ Беспалова Э.К. Формирование библиографической мысли в России (до 60-х гг. XIX в.). М., 1994. С. 71]. Немногочисленность русского читателя могла быть одной из причин того, что оказался неудачным первый русский опыт издания реферативного журнала.

Речь идет о журнале  Н.И.Новикова "Санктпетербургские ученые ведомости" (1777). Журнал выходил еженедельно, библиографическая информация публиковалась в основном в жанрах аннотации, реферата и рецензии. Поэтому его можно с полным правом считать и первым критическим журналом. Тем более что в предисловии к первому номеру Н.И.Новиков подчеркивал: "Критическое рассмотрение издаваемых книг и прочего есть одно из главнейших намерений при издании сего рода листов и поистине может почитаться душою сего дела". Правда, далее следовала оговорка о том, что в этой критике "будет наблюдаема крайняя умеренность" и она будет проходить строго в "пределах благопристойности и благонравия".

Н.И.Новиков призывал к участию в журнале самих писателей, издателей и переводчиков; более того, предлагалась полемика, обмен мнениями как за подписью, так и под псевдонимом. Но журнал просуществовал лишь несколько месяцев, до 2 июня вышли 22 номера. Основную причину прекращения издания исследователи видят в небольшом числе подписчиков, с чем можно согласиться. Хотя, в силу особой одиозности фигуры самого Н.И.Новикова, могли быть и другие причины. В любом случае журнал "Санктпетербугские ученые ведомости" как бы реализовал на своих страницах идеи и практический опыт русской библиографической журналистики, прежде всего академической.

Некоторые исследователи противопоставляют, на наш взгляд не во всем обоснованно, журнал  Н.И.Новикова другому - "Russische Bibliothek zur Kenntnis des gegenwдrtigen Zustandes der Literatur in Russland" ("Русская библиотека для познания современного состояния литературы в России"), издаваемому в 1772-1789 гг. в Петербурге  Г.Л.Х.Бакмейстером (в России его звали Людвигом или Логгином Ивановичем). Конечно, в целом это явление русской библиографии. Но мы считаем необходимым учесть следующие обстоятельства. Во-первых, нужно согласиться с мнением  Н.В.Здобнова, что "журнал Новикова был значительным шагом вперед по сравнению с журналом Бакмейстера" [Здобнов Н.В. История русской библиографии... С. 93]. И, во-вторых, следует учитывать, что "Русская библиотека..." выпускалась на немецком языке, предназначалась для зарубежного читателя и пыталась с возможной полнотой осуществить учет вновь выходящих в России книг.

Правда, уже в предисловии к первому тому Г.Бакмейстер оговаривает, что при всем его старании добиться полноты отражения издаваемых в России книг, карт и т.п. будет трудно и почти невозможно. Но главное, что он обещает, это - "не пропускать ничего важного и без особой причины не регистрировать, по примеру аналогичных журналов, только случайные произведения и маленькие издания". По современным подсчетам [см.:  Кобленц И.Н. Источники и деятели русской библиографии XV-XVIII вв. С. 96-97], в "Русской библиотеке" отражено лишь около 36% (1292 названия) фактически выпущенной книжной продукции в России с 1770 по 1786 г. При этом за предшествующие 1749-1769 гг. учтена только 21 книга (сам издатель оговаривает, что они упоминаются лишь в связи с книгами последующих годов), за 1787 г. - около 4% (16 названий). И в остальные 16 лет (1770-1786), когда регистрация проходила более или менее регулярно, необходимой полноты достичь не удавалось (отражено лишь 1255 названий). Об этом можно судить по последующим библиографическим изданиям, например: за аналогичный период в "Опыте российской библиографии"  В.С.Сопикова учтено свыше 2700 названий,  В.В.Сиповский в работе "Из истории русской литературы XVIII в. [Изв. Отд-ния рус. яз. и словесности Рос. АН. 1901. Т. 6, кн. 1] указывает 2834 названия, сам И.Н.Кобленц - без малого 3500 (наиболее полно этот учет осуществлен теперь в "Сводном каталоге русской книги гражданской печати XVIII в., 1725-1800").

Но упрекать Г.Бакмейстера в отсутствии должной полноты не следует, учитывая задачи издаваемого им журнала. В первую очередь, ставилась задача усиления книжного обмена между учеными, а во вторую - между странами: "Чем большему количеству людей станут известны достижения здешнего ученого мира, тем больше увеличится количество любителей науки; чем больше книг выходит из страны, тем большее количество, благодаря установившемуся обмену, входит в нее". Таким образом, "увеличивается книготорговля и распространение учености". А для этого важен не полный учет вновь выходящих книг, а лучших из них. В журнале помимо чисто библиографического материала, сосредоточенного в разделе "Werke" ("Работы"), в другом его разделе "Nachrichten" ("Сообщения") помещалась научная и литературная хроника, причем не только общенаучная (столичная и провинциальная), но и книговедческая - сведения о библиографах, типографиях, книжных росписях, материалы для биобиблиографии, годовые обозрения литературы и сведения об отдельных чем-либо примечательных изданиях. Некоторые материалы чутко реагировали на злобу дня, например: в турецкую войну был напечатан специально ей посвященный библиографический указатель, во время чумы - библиографический список на эту тему.

Журнал выходил отдельными выпусками, которые объединялись в том (всего вышло 11 томов) и приурочивались к международной книжной ярмарке в Лейпциге, обычно проходившей два раз в год: весной - в пасхальные дни и осенью - в михайловские дни. Публикуемые рефераты и аннотации прежде всего раскрывали содержание соответствующего издания, но без критики.

В любом случае "Русская библиотека..." Г.Бакмейстера оставила свой след в истории русской библиографии. К сожалению, и это подвижничество не получило официальной поддержки, а издателю требовалось несколько сотен рублей в год только для покупки книг, без чего нельзя было составить оригинальную библиографическую запись (реферат или аннотацию). Лишь в 1785 г.  Екатерина II "поощрила" Г.Бакмейстера единовременным подарком, "пожаловав" ему золотую табакерку и 250 червонцев. Но этого было мало, и за недостатком денежных средств журнал в 1789 г. прекратил свое существование.

А между тем уже современники отмечали большую научную значимость журнала. Так, известный ученый  И.Бернулли в своих воспоминаниях писал: "Этот труд - настоящее сокровище для любителей ученой истории и, чтобы не распространяться более, я не премину не раз на него сослаться, тем более что он вообще необходим тем из моих читателей, которые интересуются ученой историей" [Цит. по: Кобленц И.Н. Источники и деятели русской библиографии XV-XVIII вв. С. 95]. В этой связи мы хотели бы подчеркнуть, что речь идет о "сокровищах" российской ученой истории и, следовательно, о ее значении для истории науки вообще. Но и через сто лет ощущалась важная роль журнала для развития русской науки и библиографии. "Даже и теперь, спустя почти целое столетие, - писал академик  М.И.Сухомлинов, - ученые признают, что ни одно из последующих изданий в подобном роде не только не превзошло, но не может сравниться с превосходным трудом Бакмейстера... Многие из материалов, которыми пользовался автор, книги и брошюры, погибли безвозвратно, и единственные следы их уцелели на страницах "Русской библиотеки" [ Сухомлинов М.И. Исследования и статьи по русской науке и просвещению. СПб., 1889. Т. 2. С. 6].