Часть 3. Бенедикт Спиноза

Глава 2. Понятие о субстанции, её модусах и атрибутах

“Этика” Спинозы начинается с страницы определений, содержащих новую концепцию Спинозы о “субстанции” и определяющую смысл всей его системы. Вопрос о субстанции представляет собой, главным образом, вопрос о бытие — ядре метафизики. Ещё Аристотель говорил, что вечный вопрос: “Что такое бытие?” тождествен другому: “Что такое субстанция?” — а значит, решение проблемы субстанции разрешает и большинство метафизических проблем.

Аристотель считал, что всё существующее, в действительности является либо субстанцией, либо формой её проявления. То же повторяет и Спиноза: “В природе нет ничего, кроме субстанции и её проявлений”. Согласно античной метафизике, субстанции многочисленны, многообразны и иерархически упорядочены, и Декарт высказывался в пользу многообразия субстанций (дуализм).

Но здесь система Декарта даёт некоторый сбой. Действительно, с одной стороны, он настаивал на том, чтобы считать субстанциями res cogitans (мышление) и res extensa (протяженность), т. е. духовное начало и материальные тела на равных правах, а с другой стороны, разработанное им общее определение субстанции не позволяло согласиться с этим допущением. В “Основах философии” он определил субстанцию как “res quae ita existit ut nulla alia re indigeаt ad existendum” (вещь, для существования которой не нужно ничего другого, кроме неё самой). Однако понимаемая так субстанция может быть только высшей реальностью. Богом, ведь созданные вещи не могут существовать, если их не поддерживает могущество Бога.

Декарт пытался выйти из апории (трудноразрешимая задача или проблема), введя второе понятие субстанции, а следовательно, поддерживая концепцию множественных аналогичных субстанций, согласно которой созданное, как материальное, так и духовное, также может считаться субстанцией, “поскольку является реальностью, нуждающейся для своего существования только в участии Бога”. Двусмысленность Декартова решения очевидна, так как нельзя, будучи последовательным, утверждать, что: а) субстанция не нуждается для своего существования ни в чем, кроме себя самой; б) субстанция — это также и творения, не нуждающиеся для своего существования ни в чем, кроме помощи Бога; формально эти два определения взаимно противоречивы. По Спинозе, существует только одна субстанция, которая есть Бог. Очевидно, что первооснова — Абсолют — первое и высшее начало, для своего существования ни в чем другом, кроме себя, не нуждается, а следовательно, является “причиной самой себя” (“causa sui”); такая реальность не может быть воспринята иначе, чем как неизбежно существующая. Если субстанция есть “то, что в себе и для себя”, т. е. нечто, не нуждающееся ни в чем другом для существования, то субстанция совпадает с “причиной самой себя”.

Декартовы res cogitans и res extensa у Спинозы стали двумя из бесчисленных “атрибутов” субстанции, а мысли и вещи, так же как все эмпирическое, стали проявлениями, состояниями (“модусами”) субстанции, иными словами, тем, что воспринимается только через субстанцию.

Данная субстанция-Бог свободна, ибо существует и действует по необходимости своей собственной природы; она вечна, потому что существование заключено в её сущности. Всё это содержится в восьми определениях “Этики” Спинозы, а вывод таков: Бог является единственно существующей субстанцией, ибо все, что есть, существует в Боге, а без Бога ни одна вещь не может ни существовать, ни быть понятой”, а также “все, что происходит, случается единственно по законам бесконечной божественной природы и следует из её необходимой сущности”. Позже эта мысли была доведена философом Ницше до логического завершения в виде его идеи “любви к року” (amor fati).

Очевидно, что при такой постановке проблемы доказательства существования Бога могут быть лишь вариациями онтологического доказательства. Ведь невозможно думать о Боге (или субстанции) как о “причине самой себя”, не считая его неизбежно существующим. По этой гипотезе Бог является тем, в существовании чего мы уверены больше, чем в чём бы то ни было.

Бог Спинозы – это библейский Бог, на котором философ с юности сосредоточил свое внимание, но не личностный Бог с волей и разумом. Можно предположить, что Спиноза силой внедрил Его в схемы метафизики и определённых картезианских гипотез; философ считает, что воспринимать Бога как личность означало бы сделать его антропоморфным. Аналогичным образом Бог не творит по свободному выбору нечто отличное от себя; будучи не “действующей извне причиной”, а скорее “имманентной”, он, следовательно, неотделим от вещей, исходящих от его. Он не Провидение в традиционном смысле, но представляет собой безличную абсолютную необходимость. В необходимости Бога Спиноза нашёл основу для определённости и спокойствия, корень уверенности человека в том, что он не погибнет вместе с физической смертью своего тела. Именно этот Бог описан в геометрических системах “Этики”.

Бог – это абсолютная необходимость существования, совпадающая по смыслу со спинозовским пониманием свободы, т. е. зависимая только от самой себя; эта необходимость абсолютна, поскольку Бог-субстанция дан в качестве “причины самого себя”, от Него неизбежно проистекают бесконечно во времени и в пространстве (как в неоплатонизме) бесконечное множество атрибутов и модусов, образующих мир. Вещи неизбежно происходят из сущности Бога так же, как из сущности геометрических фигур неизбежно выводятся теоремы. Различие между Богом и геометрическими фигурами состоит в том, что последние не являются “причиной самих себя”, следовательно, математико-геометрическая производная остается просто “аналогией”, иллюстрирующей нечто само по себе гораздо более сложное.

Понятие об атрибутах.

Субстанция (Бог), будучи бесконечной, выражает и проявляет свою сущность в бесконечном множестве форм и образов: это “атрибуты” (необходимые, неотъемлемые свойства предмета). Атрибуты, поскольку каждый из них выражает бесконечность божественной субстанции, должны восприниматься “сами по себе”, иначе говоря, один без помощи другого, но не как то, что существует само по себе (они неслиянны и нераздельны): в себе и сама по себе — только субстанция.

В одной из схолий Спиноза объясняет: “Ясно, что если даже два атрибута воспринимаются как действительно различные, т. е. один без помощи другого, мы, тем не менее, не можем заключить, что они представляют собой два существа или две различные субстанции; в самом деле, природе субстанции свойственно, что каждый из её атрибутов воспринимается сам по себе, ибо атрибуты, которыми она обладает, всегда находятся с ней вместе, один из них не может быть произведением другого, но каждый выражает реальность или сущность субстанции. Следовательно, не абсурдно приписывать одной и той же субстанции множество атрибутов, напротив, в природе нет ничего более ясного: каждое существо должно восприниматься в форме какого-либо атрибута, и есть множество атрибутов, выражающих его необходимость, т. е. вечность и бесконечность, в зависимости от значимости. Следовательно, нет ничего более ясного: абсолютно бесконечное существо следует определить как существо, состоящее из бесчисленного множества атрибутов, каждый из которых выражает определённую вечную сущность”.

Из бесчисленного множества атрибутов мы, люди, знаем только два: “мышление” и “протяженность”. Именно эти две сотворенные субстанции (“res cogitans и res extensa”), признанные Декартом, Спиноза сводит к атрибутам.

Кроме того, теоретически достоинства атрибутов равны, однако “мышление”, способность думать самостоятельно, должно было бы отличаться от всех других атрибутов, быть привилегированным. Но это вызвало бы множество внутренних трудностей и заставило бы ввести иерархию, иначе говоря, вертикальный порядок, в то время как Спиноза стремился к горизонтальному порядку, т. е. к полному равноправию атрибутов.

Не возвеличивая мышление, можно возвысить земное и “обожествить” его. В самом деле, если протяжение является атрибутом Бога, то протяженная реальность имеет божественную природу. Сказать: “Протяженность есть атрибут Бога”, равноценно “Бог есть протяженность”.

Это вовсе не означает, что Бог телесен (как, утверждал Гоббс), а только лишь, что Он “протяжен”: в самом деле, тело не атрибут, а конечный модус пространственности как атрибута, модус, который возвышает мир и помещает его в новую теоретическую позицию, потому что отнюдь не будучи чем-то, противопоставляемым Богу, он структурно прикреплён к Божественному атрибуту.

Понятие о модусах.

Кроме “субстанций” и “атрибутов” в философской системе Спинозы существуют “модусы”. Спиноза дает следующее определение: “Под “модусом “я понимаю состояние субстанции, т. е. нечто, содержащееся в другом, через которое и представляется”. Без субстанции и её атрибутов не было бы “модусов”, а мы не смогли бы их воспринимать. Точнее, следовало бы сказать, что модусы вытекают из атрибутов и представляют собой определения атрибутов.

Однако Спиноза не переходит непосредственно от бесконечных атрибутов к конечным модусам, а вводит бесконечные модусы, которые находятся посередине между атрибутами, бесконечными по своей природе, и конечными модусами.

Бесконечный модус бесконечного атрибута мышления, например — “бесконечный разум” и “бесконечная воля”, бесконечные модусы бесконечного атрибута протяженности — “движение и состояние покоя” Бесконечным модусом является также мир как совокупность или, по выражению Спинозы — “лицо вселенной, которое, хотя и меняется в деталях, в целом остается тем же самым”.

Но здесь возникает следующий вопрос, как происходит переход от бесконечного к конечному. Но Спиноза сразу вводит ряд модусов и частных модификаций и просто говорит что одни происходят из других. Одно из суждений “Этики” специально оговаривает: “Единичное, чем бы оно ни было, т. е. любая конечная вещь, имеет определённое существование, поэтому не может существовать иначе, чем с помощью другой причины, которая также конечна и определена, и так далее до бесконечности”.

Ответ Спинозы означает следующее: модус, соответствующий природе бесконечного атрибута Бога, также бесконечен, прочее же связано с конечной модификацией и имеет определённое существование. Бесконечное порождает только бесконечное, а конечное порождено конечным.

Однако каким же образом в рамках божественной субстанции бесконечные атрибуты преобразуются в конечные модификации и как рождается конечное, остаётся без объяснения. Для Спинозы всякое определение является отрицанием, и абсолютная субстанция, абсолютно позитивное существо такова, что не подлежит определению, иначе говоря, “отрицанию”.

Это одна из самых сложных апорий системы Спинозы, с которой связан целый ряд трудностей, но которую необходимо показать для того, чтобы адекватно понять остальную часть системы.