Глава VIII. Как можно выделить специфический продукт труда

Распределение богатства. Джон Бейтс Кларк

В указанных статических условиях, при которых конкуренция осуществляется полностью и приводит заработную плату к естественному стандарту, оплата труда, как только что было указано, равнялась бы продукту, который может быть отдельно приписан ему. Мы открыли ограниченную сферу, в которой все, что производится, обязано своим происхождением только труду; но нам нужно найти сферу более обширную и эластичную. Нам нужно поискать экономическую сферу, в которую могло бы вступить много людей, и в которой они действительно не будут платить ни ренты, ни процента. Они должны быть способны работать голыми руками, будучи при этом, однако, свободными от налогов, и создавать определенный продукт, который они и будут получать полностью. Небольшое количество людей может, конечно, заняться обработкой ничего не стоящей земли и таким образом избавиться от притязаний земельных и промышленных собственников. Несколько большее число людей может использовать иные орудия производства, слишком скверные, чтобы давать ренту своим собственникам. Еще большее число людей может получить работу в качестве дополнительных работников на предприятиях, обладающих хорошим рабочим оборудованием и не платящих за его использование вследствие наличия предельных работников.

Отсюда не следует, что человек, не желающий, чтобы из продукта его труда уплачивалась дань предпринимателям, должен уйти от них. Недалеко от человека, возделывающего заброшенный участок земли, может работать другой человек на аналогичном участке земли для ее владельца и получать в качестве заработной платы стоимость того, что он добывает. Этот человек также свободен от домогательств хозяина, как и поселенец на никому не принадлежащей земле. Человек может, как говорил Адам Смит, "не быть обязанным делиться ни с хозяином, ни с помещиком", хотя он и работает на хозяина. Если он дает своему предпринимателю не большую ценность, чем последний дает ему, то его продукт остается нетронутым и весь поступает к нему в качестве заработной платы. В подобном положении находится большинство предельных работников. Они работают не в одиночестве и, однако, их продукты могут быть различимы от всех других продуктов.

Существуют фабрики и доменные печи, столь устаревшие, до того изношенные или плохо расположенные, что их собственники ничего от них не получают, и, однако, они работают до тех пор, пока управляющие могут получать свое жалование, а обычные рабочие свою естественную заработную плату. Имеются машины, которые утратили свою полезность для их владельцев, но все еще делают свое дело, и весь продукт, который они помогают создавать, достается людям, работающим при них. Существуют железные дороги и пароходные линии, которые лишь оправдывают расходы по эксплуатации. Существуют склады товаров, до того полные остатков и немодных товаров, что они лишь оплачивают их продавцов. Повсюду, в бесконечном разнообразии и бесконечных размерах встречаются нерентабельные орудия; и, пользуясь ими, труд получает весь произведенный продукт. Пусть поднимется общий уровень заработной платы, и многие из этих орудий будут выброшены из употребления. Пусть затем ставка заработной платы упадет, и использование их снова возобновится. Пусть, благодаря эмиграции, плотность населения в одной стране ослабеет, а в другой станет ощущаться перенаселение, и в первой стране будут брошены всевозможные нерентабельные орудия, тогда как в последней будут пущены в ход орудия, раньше стоявшие без дела.

Что количество нерентабельных орудий производства немало, уясняется из того обстоятельства, что каждый станок, машина, здание, повозка или другое вспомогательное орудие труда, изнашивающееся благодаря употреблению, в процессе его ухудшения необходимо должно достигнуть момента, когда оно не дает уже чистой прибыли его собственнику. До тех пор пока предприниматель может сохранять в пользовании подобные орудия производства и может получать благодаря этому какой-либо доход, он будет сохранять его. Если он что-либо теряет, благодаря его наличию, то он бросит его. Если он ни приобретает, ни теряет благодаря наличию изношенного орудия производства, то есть, если весь продукт, получаемый путем его эксплуатации, вдет на оплату рабочей силы, пользующейся этим орудием, - то это значит, что орудия производства находятся в заключительной или нерентабельной стадии своей экономической карьеры. Все, что изнашивается в процессе использования, проходит через подобный старческий этап своей службы перед тем, как его выбрасывают, и количество предметов, в тот или иной момент находящихся в этом положении, достаточно велико, чтобы образовать весьма солидный набор нерентабельных орудий, которые могут оказать помощь труду. Результат роста населения при условии, что остальные моменты остаются неизменными, выразился бы в удлинении периода службы всех подобных изнашивающихся капитальных благ. Для того, чтобы существующая масса капитальных благ стала доступной для более широкой массы людей, было бы необходимо работать на изношенных станках, на слабых машинах, на потрепанных судах и т. д. несколько дольше, чем при прежних условиях. Однако, когда они находятся на границе применимости, работники, пользующиеся ими, создают лишь заработную плату.

Весь продукт, создаваемый путем использования самых плохих орудий, которые вообще сохраняются в действии, достается работающим на них людям. Размеры этого продукта соответствуют и служат выражением уровня общей заработной платы и играют серьезную роль в регулировании этого уровня. Работники, пользующиеся этими орудиями, являются частью конечного приращения труда, рыночная цена которого регулирует цену всего труда. Ими, однако, не исчерпывается это конечное приращение, ибо в этой сфере имеются другие предельные работники, которые не пользуются лишенными ценности орудиями того или иного вида. Человек может быть свободен от притязаний со стороны владельца капитала и земельного собственника и в том случае, когда он не ограничивается использованном лишь таких участков земли и машин, которые не имеют ценности.

Если бы это была единственная возможность, открывающаяся перед безработным, то закон заработной платы, который должен открыть наше исследование, был бы близок закону г-на Джоржа, который утверждает, что всякая заработная плата зависит от продукта, реализуемого путем обработки земли, не дающей ренты. Мы, однако, внесли бы поправку в эту формулу в том смысле, что все люди должны получать то, что могли бы произвести некоторые из них, если бы они предпочли использовать предельную землю и прочие лишенные ценности орудия производства. Сфера, которая открылась бы таким образом людям, ищущим работы, с одной стороны, была бы шире, нежели предельная территория, предоставляемая одним лишь сельским хозяйством; но и она не охватывает всей сферы, в действительности открытой для них. Мы должны обратиться к фактам для того, чтобы увидеть, куда в поисках подобной работы люди могут обращаться и, в действительности, обращаются.

Возвращаясь к сельскому хозяйству, мы находим интенсивную так же, как и экстенсивную предельную сферу. На одного человека, находящего работу путем расширения границ обработанной площади на не дающую ренты территорию, приходится целый ряд других, которые находят работу благодаря более тщательной обработке дающих решу земель. Всякий раз, когда вводится в эксплуатацию одна заброшенная ферма, вероятно, новых работников нанимают на работу на несколько хороших ферм. В самом деле, сначала обнаруживается перенаселенность хороших земель, ибо уменьшение доходов работников по мере все более интенсивной обработки этих высококачественных участков земли вызывает перелив труда на участки худшего качества. Люди, таким образом, скопляются на периферии интенсивных центров обработки земли. Момент, когда увеличение размеров труда, затрачиваемого на обработку хорошей земли, теряет свою выгодность, может быть назван интенсивным пределом обработки. Подобная сфера постепенно все увеличивала свою рабочую силу. Настало время, когда следующая группа работников может устроиться лучше где-либо в ином месте.

Так, человек может один вспахать каменистое поле, но его вспашка будет носить несовершенный характер. Для того чтобы добиться наилучших результатов, нужно там и сям воспользоваться мотыгой; и человека, пользующегося ею, можно рассматривать как предельного. Опять-таки, поле могут возделывать трое, но их работа пойдет медленно, и некоторые части земли не смогут успешно использовать долгий вегетационный период. Четыре человека, однако, могут более быстро засеять поле и таким образом дать части, возделанной последней, больше времени для созревания посева. В этом случае четвертый человек является предельным, и ценность всего добавочного продукта, связанного с его наличием, может поступить к нему в качестве заработной платы. Возьмем еще один пример: три человека могут убрать урожай, но четверо сделают это более быстро и таким образом спасут урожай от опасности, которой он подвергается со стороны осенних дождей. Здесь снова четвертый человек является предельным, и весь его продукт является его заработной платой. Ему за его труд может быть уплачена ценность пшеницы, которая, благодаря наличию этого человека, в течение ряда лет спасается от гибели. Еще один человек может собирать колосья вслед за жнецами, и он может получить именно ценность того, что он соберет. Этот добавочный человек нередко увеличивает совершенство сена или обработки. Но если он создал меньше и получил меньше того, что он фактически создает, он обратится к земле низшего качества.

Утверждая, что человек, находящийся на интенсивной границе сельскохозяйственной группы работников, будет получать в качестве оплаты ценность своего продукта, мы исходим из предположения абсолютной свободы конкуренции между предпринимателями. Когда подобный человек предлагает свои услуги предпринимателю, то он фактически предлагает некое добавление к урожаю фермера. Если один фермер не захочет уплатить рыночную цену этого добавочного продукта, то другой согласится на это, при условии безукоризненного действия конкуренции. Однако всегда необходимо принимать во внимание трения, ибо подобные механизмы регулирования далеки от совершенства в любом обществе. Задачей настоящего исследования, тем не менее, является определение стандарта, с которым стремится совпасть заработная плата, - стандарта, с которым она совпала в обществе, лишенном трений. Наш ответ гласит, что заработная плата совпадает с продуктом, который можно приписать предельному труду.

Мы также стремимся выяснить, что собой представляет подобный предельный труд. В сельском хозяйстве значительная часть его заключается в конечном приращении труда, употребляемого на интенсивную обработку хорошей земли. Подобный труд требует от фермера незначительного увеличения его капитальных вложений. Ему не нужно прикупать земли или вносить еще больше длительных улучшений в землю, которой он уже владеет. Во многих случаях ему не приходится даже ничего добавлять к своему оборудованию. Он должен добавить к своей рабочей силе только этого человека так, как он есть, с голыми руками. Всякий добавочный продукт следует приписать труду этого человека и только ему; и неограниченное действие конкуренции имеет тенденцию дать этому человеку в качестве заработной платы ценность этого продукта.

Подобный интенсивный предел сферы деятельности для труда отнюдь не ограничивается сельским хозяйством; его можно обнаружить во всей производственной системе. Повсюду существует черта, которую невыгодно переступать при увеличении числа рабочих, использующих действительно производительное оборудование промышленности. Хотя на пароходе могут работать сто матросов, но сто пять справятся с работой лучше. В этом случае пять дополнительных людей находятся на интенсивной границе использования парохода и фактически свободны от уплаты ренты. Все, что судно само должно платить своим владельцам, было оплачено, когда оно обслуживалось первоначальным экипажем. Последние пять человек, взятые на борт, поэтому создают специальный продукт. Они придают судну более энергичный ход и кладут деньги в карманы владельца; во при получении заработной платы: они опять вынимают эти деньги из его кармана. На фабриках, в копях, лавках, доменных печах и т. д., зачастую, таким образом, имеются возможности изменять в узких пределах число употребляемых людей, не оказывая влияния на доходы владельцев. Взятым новым людям отдается весь их продукт.

В производственной системе встречаются, однако, некоторые точки, где нет подобной эластичности числа работников, могущих быть экономно занятыми. Данная машина зачастую требует для своего обслуживания только одного человека и не больше. Таким образом не в каждом пункте крупного предприятия рабочая сила может быть увеличена или сокращена без какого-либо изменения в характере капитального оборудования. Однако в торговом деде зачастую бывает значительная эластичность в размерах рабочей силы, могущей быть использованной для продажи данного запаса товаров. В фабричном деле и транспорте рабочая сила также может подвергаться зачастую значительным колебаниям, без каких бы то ни было изменений в размерах или характере капитальных благ, используемых в сочетании с нею.

Подобные изменения, конечно, могут иметь место в сравнительно узких границах. В одном месте производственной системы можно прибавить к группе в сто человек еще пять, причем не потребуется изменений в размерах используемого капитала или изменений его формы. В ином месте можно прибавить или отнять лишь одного человека из сотни. Если в каждой из общих групп, в которые организовано общество для целей производства, можно прибавить или отнять, скажем, один процент рабочей силы, не будучи вынужденным произвести какие-либо изменения в оборудовании станками, машинами, материалами и т. д., которыми здесь пользуются, то этого достаточно, для того чтобы создать известную теоретическую базу для закона заработной платы. Любой человек из ста может, следовательно, покинуть своего хозяина, не принося ему ни вреда, ни выгоды; и если он предложит свои услуги другому и попросит в вице оплаты то, что он произведет для него, то, получив эту работу, он не принесет ни выгоды, ни убытка этому второму хозяину. Можно сказать, таким образом, что в сфере работы, контролируемой каждым предпринимателем, существует то, что мы можем называть зоной безразличия. В пределах этой зоны люди могут приходить и уходить, не оказывая влияния на доход предпринимателей. Предприниматели могут принимать, новых людей, предлагающих свои услуги, не только из соображений выгоды, и для ограниченного числа работников имеется возможность свободно переходить из группы в группу в пределах производственной системы. Если конкуренция действует с полной беспрепятственностью, то всюду, куда идут эти предельные работники, они получают в виде оплаты полностью продукт своего труда; хотя фактически, в виду того, что конкуренция действует далеко не совершенно, то, что получают эти люди, - лишь приблизительно совпадет с их продуктом.

Когда какой-либо человек покидает своего предпринимателя, можно определить, сколько он стоит, выяснив, сколько предприниматель теряет в связи с тем, что его рабочая сила уменьшилась на одного человека. Возможно, что личность данного человека, уходящего с работы, не имеет значения. Единственно важным может быть тот факт, что где-либо на фабрике, в группе, в которой раньше было восемь человек, теперь осталось семь, или - девятнадцать там, где было двадцать. Человек этот, скажем, является средним, неквалифицированным работником; и он может переменить свою профессию, причем это не вызовет потерь и трений, какие повлек бы за собой переход из одной группы в другую человека, владевшего какой-либо выгодной специальностью. Первый вопрос, на который нам необходимо ответить, гласит: сколько теряет первый предприниматель благодаря уходу работника? Другой вопрос гласит: сколько второй предприниматель выигрывает благодаря наличию этого работника?

Поскольку люди, находящиеся на работе у предпринимателя, могут быть заменены друг другом, для него безразлично, кто из них покидает работу у него. Если уходящий человек, выполнял работу, совершенно необходимую для ведения его дела, то предпринимателю нужно только поставить на его место человека, выполнявшего наименее нужную работу. Работа, которая остается не выполненной в связи с уходом одного человека, всегда носит предельный характер. Люди на фабрике располагаются в различные группы в порядке значения выполняемой ими работы.

Первая группа делает нечто, крайне необходимое, вторая - нечто такое, что крайне важно, но все же менее важно, нежели то, что делает первая, и т. д.; последняя группа делает работу, которая меньше всего увеличивает производительность этого предприятия. Если покидает предприятие человек, принадлежащий к первой группе, то хозяину его остается лишь поставить на его место человека, взятого из последней группы. Не сделанной останется наименее нужная работа. Действительное значение любого из этих взаимозаменимых рабочих для предпринимателя определяется абсолютным значением работника, выполняющего наименее необходимую работу.

Далее мы обнаружим, что там, где люди не обладают подобной абсолютной взаимозаменимостью, все же происходит нечто родственное этой замене одного другим, когда работник высшего ранга, выполняющий важную функцию, покидает свое место. Эта функция не остается невыполненной. Для выполнения работы ушедшего человека ставится другой; и работа, которая остается невыполненной, так же, как и выше, является работой предельного характера. Замены, которые приходится делать для того, чтобы достигнуть этого результата, правда, наносят некоторый ущерб предпринимателю, ибо важные виды работы выполняются не так хорошо, как раньше. Излишний ущерб, причиненный благодаря этому, служит мерилом специфической ценности человека, уход которого вызвал замену. Все виды труда, однако, действительно измеряются, в конечном счете, предельными стандартами; и весь процесс оценки может быть понят лишь тогда, когда мы достигнем более позднего пункта в изучении предельной производительности труда.

Нам необходимо теперь отметить, что, поскольку люди взаимозаменимы, они все одинаковы в том, что мы можем назвать их действительной производительностью. Один из них может действительно выполнять крайне необходимую работу, а другой - работу, имеющую ничтожное значение, но уход первого уменьшает продукцию предприятия не больше, чем уход второго, ибо второй может вполне оставить свою собственную работу и выполнить более важную, которую прежде делал первый. То, что мы можем назвать абсолютной продуктивностью того или иного человека, измеряется важностью выполняемой им специальной работы. Пусть человек уйдет со своего места, оставляя невыполненной работу, которую он делал да сих пор, и ущерб, который предприятие потерпит благодаря этому, служит мерилом абсолютной продуктивности этого человека. То, что мы назвали действительной продуктивностью человека, следовательно, измеряется ущербом, который терпит его предприниматель в связи с уходом этого человека и в связи с необходимостью перестроить свою рабочую силу так, чтобы все-таки были выполнены более необходимые вицы работы. Предприниматель поставит В на место А, С на место В и т.; и единственная работа, которая останется невыполненной, это работа наименее необходимая. Если люди совершенно взаимозаменимы, то действительная продуктивность любого из них равна абсолютной продуктивности конечного или предельного работника, без которого можно обойтись наилучшим образом. Мы обнаружим, что всякая заработная плата, естественно, определяется скорее действительностью, нежели абсолютной продуктивностью получающих ее людей. Поскольку люди могут быть свободно заменены друг другом, любой человек в ряду работников фактически имеет для своего предпринимателя лишь ту ценность, которую производит последний из этого ряда.

С точки зрения предпринимателя сфера, в пределах которой он может поставить на работу несколько лишних людей, не уменьшая размеров их действительной продукции, по сравнению с продукцией тех людей, которые уже находятся в этой предельной сфере, была названа нами зоной безразличия на том основании, что для него не имеет серьезного значения, работают ли эти люди или нет. Наняв их, он будет уплачивать в качестве заработной платы то, что они производят, и не будет извлекать из них никакой прибыли. Предприниматель не станет много думать, нанимать ли этих людей или нет. Правда, всякий раз при увеличении или сокращении рабочей силы придется преодолевать кой-какие препятствия. С точки зрения рабочего это очевидно. Если я безработный канцелярский служащий, то примете ли вы меня на вашу фабрику? Да, если я смогу производить для вас чуточку больше, чем то, что вы мне будете платить в виде заработной платы; нет, если я буду производить меньше этого. Вы можете взять, но можете и не взять меня на службу, если я могу прибавить к вашему предыдущему продукту ровно столько, сколько я прошу платить мне; мой труд будет в таком случае находиться в зоне экономического безразличия, и ваше решение будет определяться гуманностью или другими мотивами. Если я нахожусь у вас на службе, уволите ли вы меня? Быть может, нет да тех пор, пока продукт, который мой труд прибавляет к другим доходам предприятия, равен моей заработной плате. Если вы взяли меня в ваше предприятие в период чрезвычайно хорошей конъюнктуры, то вы, несомненно, получили в это время небольшую прибыль от моего труда; и этого было достаточно, чтобы преодолеть легкую инерцию, препятствовавшую увеличению рабочей силы. С другой стороны, когда вы меня уже зачислили в свой штат, инерция будет действовать в мою пользу; ибо вы будете держать меня да тех пор, пока мое наличие не повлечет за собой убытков, достаточно крупных, чтобы заставить вас сделать решительный шаг и уволить меня.

Предметом наших изысканий является, конечно, стандарт, с которым имеет тенденцию совпасть оплата труда; но инерция и трения являются факторами, которые, как мы со всей необходимой силой подчеркнули, следует учитывать во всех экономических теориях, претендующих на законченность. Однако не в этой части теоретического изложения, претендующего на установление естественного стандарта заработной платы, намерены мы измерять влияние трений. Пусть при установлении заработной платы встречаются весьма значительные возмущающие влияния; однако, если оказалось, что конкуренция заставляет оплату труда всегда тяготеть к стандарту, определяемому продуктом предельной части всей массы труда, то для нашей нынешней цели было бы достаточно установить этот факт, и это было бы правильно, хотя бы препятствия и возмущающие влияния, которые мы будем изучать в другом месте, удерживали существующий уровень заработной платы горазда дальше от теоретического стандарта, чем в действительности.

Выводы, к которым мы пришли теперь, могут быть резюмированы следующим образом: заработная плата стремится быть равной продукту предельного труда, и та часть рабочей силы, которая занимает зону безразличия, является, таким образом, предельной. В пределах этой зоны находятся люди, которые работают на нерентабельном оборудовании или извлекают последнее приращение продукта из лучшего оборудования: сюда же относятся и люди, которые обрабатывают пустующую землю или дают окончательную отделку при интенсивной обработке хорошей земли. Сюда же входят и работники, которые всюду способствуют максимальному использованию капитала и таким образом завершают полностью производственный процесс. Все эти люди создают известное количество богатства. Конкуренция имеет тенденцию дать им его полностью; и она имеет также тенденцию заставить других работников принимать то, что создают и получают эти люди. Если работники в зоне безразличия образуют значительную группу, если они могут быть свободно переведены из одного положения в другое, то ясно, что действительный продукт какого-либо работника должен быть равен абсолютному продукту человека, находящегося в этой предельной зоне. Пусть из состава работников данного предприятия уйдет один какой-либо человек, и как бы ни был необходим труд этого человека, убыток предпринимателя выразится липа в той величине, которую теперь производит какой-либо работник предельной сферы. Он возьмет человека, выполняющего сейчас какую-нибудь работу по окончательной отделке, и поставит его туда, где выполняется более важная работа. По действительным стандартам труд всех работников одинаково важен при условии, что эти работники взаимозаменимы. Трения, возникающие в связи с заменой одного работника другим, с другой стороны, заслуживают особого изучения. При отсутствии трений люди, которые могут быть передвинуты с одного места на другое, имеют одинаково реальное значение и получают одинаковую оплату, то есть величину, создаваемую предельными работниками.

Необходимо теперь сделать другой шаг в направлении выяснения стандарта общей заработной платы. Продукт, который создается в зоне безразличия одного предпринимателя, имеет тенденцию быть равным тому, что производится в соответствующей части сферы другого предпринимателя. Если предельное оборудование какой-либо швейной фабрики очень плохо и состоит, например, из устаревших и слабых машин, находящихся на фабрике, расположенной далеко в глуши страны, то люди. которые используют это оборудование, могут дать лишь незначительную продукцию. Если на современной фабрике, находящейся где-либо в ином месте, предельные орудия гораздо лучше, то работники, пользующиеся ими, создают большую продукцию и в условиях свободной конкуренции они имеют тенденцию получать больше. Здесь, скажем, положение таково, что возникает переход людей из одной среды в другую. Старые, изношенные машины будут покинуты, а люди, которые пользовались ими, перейдут на хорошие фабрики и здесь станут использовать худшие орудия производства, нежели те, которые до сих нор применялись на этих фабриках; или они будут менее продуктивно использовать хорошие инструменты, имеющиеся здесь в изобилии. Короче говоря, они снизят границу использования до менее продуктивного уровня; и это движение будет иметь тенденцию продолжаться до тех пор, пока на фабрике одного предпринимателя предельный труд не станет создавать и получать то же количество богатства, что и на фабриках его конкурента.

Это означает, что зоны безразличия в сферах различных предпринимателей, взятые вместе, образуют зону безразличия, проходящую через всю группу или отрасль промышленности, к которой принадлежат эти работники. Любой человек в этой зоне может покинуть одного предпринимателя и наняться к другому, и будет производить для второго то же количество богатства, что и для первого. Вся эта зона является сферой одинаковой производительности труда и одинаковой оплаты труда, при условии беспрепятственного действия конкуренции. Статическое распределение, к которому тяготеет в каждый данный момент промышленное общество, - это такое распределение, где предельные работники во всех предприятиях, принадлежащих к одной группе, обладают одинаковой продуктивностью и оплачиваются по одинаковой ставке.

С другой стороны, аналогичная тенденция к однообразию производительности и оплаты в предельных сферах наблюдается и в различных отраслях промышленности. Продукция в зоне безразличия одной промышленной группы стремится быть равной продукции соответствующей зоны другой отрасли; и на деде имеется общественная зона безразличия, включающая все местные сферы. Так, предельный труд в обувной промышленности стремится быть столь же продуктивным и так же хорошо оплачиваемым, как предельный труд в чугунно-литейной, в горнорудной промышленности, на транспорте и т. д. В противном случае происходил бы постоянный переход рабочих рук из менее продуктивной в более продуктивную сферу. Если в одной профессии предельные работники создают продукт ценностью в полтора доллара в день, тогда как где-либо в ином месте они создают ценности в два с половиной доллара в день, то предприниматели этой последней сферы заинтересованы в том, чтобы перенять всех работников из сферы, где продукция и оплата стоят на самом низком уровне. Этот переход людей из одной сферы в другую уравнивает производительность работников в разных предельных сферах применения. В одной сфере люди отказываются от самых плохих орудий производства и наименее продуктивного использования хороших орудий. В результате, в отрасли производства, из которых уходят работники, предельными становятся лучшие орудия, чем прежде; и вместе с тем более выгодные способы использования хороших орудий превращаются в предельные и не дающее ренты. Это увеличивает абсолютную продукцию предельного труда в реальный продукт всего труда. В группе же, в которую люди уходят, получается обратный результат. Здесь как общее правило применяются все более худшие орудия производства и все менее и менее продуктивно используется хорошее оборудование. Предельный труд вынужден здесь направляться во все менее продуктивные сферы приложения. Стимул к передвижению утрачен, и движение прекращается, когда в сельском хозяйстве, в хлопчатобумажной, в горнорудной, обувной промышленности, в животноводстве и т. д. конечные приросты труда оказываются одинаково продуктивными. Короче говоря, предельный общественный труд имеет тенденцию повсюду быть одинаково продуктивным: труд одинакового личного качества обладает одинаковой производительностью во всех частях производственной системы. Это гарантируется взаимозаменимостью рабочей силы. Поэтому все работники оплачиваются одинаково, ибо оплата единицы труда в любом месте сферы работы имеет тенденцию быть равной продукту единицы труда в предельной ее части. Зона безразличия, далее простирается по всем группам и подгруппам, в которые организовано промышленное общество. Характерным в этом отношении служит то, что повсюду для предпринимателя безразлично, использует ли он человека в этой зоне или нет.

Термины "зона", "сфера" или "поле" являются фигуральными выражениями. Реальный же их смысл - это возможность применения труда. Плодородный участок земли или хорошо оборудованная мастерская представляют известному числу людей возможность работать в высшей степени производительным образом. Эти наилучшие перспективы для работников могут быть изображены рисунком в виде круга, расположенного в центре общей сферы применения рабочей силы. Дополнительные люди создают меньше того, что производят первоначальные работники, в виду того, что их возможности несколько хуже; и этот факт может быть изображен путем воображаемого размещения их в зонах, окружающих центральное поле. Существует рад таких возможностей применения работников, из которых каждая хуже предыдущих, а последняя хуже всех. Это наиболее бесплодное из полей, перспектив или возможностей для труда, и мы изобразим ее графически как самую крайнюю зону, в которой люди производят лишь свою заработную плату. С точки зрения предпринимателя, это - зона безразличия, ввиду того, что, поставив людей на работу в этой сфере, он вынужден отдать им все, что они производят, в качестве их заработной платы. Если один предприниматель предложит им меньше, чем то, чего они стоят по своей производительности, то другой в условиях совершенно свободной конкуренции предложит больше. Теоретически между предпринимателями идет борьба за каждого работника, наличие которого в предприятии обеспечивает собственнику какую-либо прибыль сверх того, что он ему платит. И борьба эта прекращается лишь тогда, когда эта прибыль исчезает.

В этом отношении существует весьма важный параллелизм между естественной ценностью благ и естественной оплатой труда. Ранние экономисты правильно утверждают, что естественная цена предмета - это такая цена, которая оправдывает лишь вздержки его производства, и эта точка зрения находится в согласии с обычным опытом. Естественные цены - это бесприбыльные цены. Они дают оплату для всех работников, втянутых в производство товаров, включая труд надзора за фабриками, управления финансовой частью, бухгалтеров, инкассаторов и тех, кто выполняет всю работу по руководству политикой предприятия. Они дают также процент на весь капитал, используемый в предприятии, независимо от того, принадлежит ли он предпринимателю, или занят где-нибудь на стороне. Сверх того они не дают ничего при условии, если цены стоят точно на естественном уровне. И причиной этого служит то, что предприниматели конкурируют друг с другом в продаже своих товаров и таким образом снижают цены до уровня, на котором они не дают никакой чистой прибыли.

Однако цены редко остаются в течение долгого времени на уровне издержек производства. Происходят колебания, которые поднимают их выше этого уровня, а затем заставляют их снова упасть до него. Уровень цены, на котором она не дает прибыли, является, таким образом, нормальным, в виду того, что он служит не уровнем, на котором вещи постоянно продаются, но таким уровнем, к которому всегда тяготеют цены в условиях свободной конкуренции. Всюду, где предприниматель получает чистую прибыль, предметы в данный момент продаются дороже нормальной цены. Конкуренция имеет тенденцию уничтожать прибыль, а это равносильно сведению существующих цен к уровню, который, согласно общепринятой экономической теории и обычному опыту, является их естественным уровнем. Препятствия, которые встречает на своем пути это движение к нормальному уровню, служат предметом дальнейшего исследования; во мы уже видим, что чистая прибыль предпринимателя никогда не могла бы иметь место, если бы не эти препятствия. Если бы цена любой вещи могла мгновенно занимать уровень, определяемый чистыми издержками производства, то для предпринимателя как такового не оставалось бы ровно ничего. Действующая совершенно свободно конкуренция играет ту же роль в использовании предельного труда: она аннулирует прибыль, которую предприниматель мог бы извлечь из последнего приращения нанимаемой им рабочей силы. Предприниматели одинаково побуждаются к конкуренции друг с другом из-за рабочих рук, которые дадут им чистую прибыль, как и к конкуренции из-за продажи товаров. В последнем случае они снижают цены до тех пор, пока не исчезает всякая прибыль; а в первом случае они подымают заработную плату последнего приращения рабочей силы до тех пор, пока для них не исчезает всякая прибыль. Таким образом, предельный уровень естественно не дает чистой прибыли; и к такому уровню именно конкуренция предпринимателей стремится свести заработную плату. Здесь опять-таки встречаются препятствия: ибо конкуренция далеко не безукоризненно делает свое дело. Поэтому время от времени предельная рабочая сила дает то прибыль, то убыток. Естественной, однако, является такая оплата этих работников, которая не дает прибыли - по той же причине, по какой издержки производства товаров являются естественными: это - уровень, к которому под влиянием конкуренции тяготеет повсюду оплата предельной рабочей силы.

Далее, подобно тому, как всякая оплата предельных работников стремится соответствовать продукту этих работников, так и оплата всякой иной рабочей силы имеет тенденцию совпасть с продуктом предельной ее части. То, что получает человек в зоне безразличия, вынужден принимать и другой человек, если предприниматель может заменить одного другим. Этот закон мог бы служить достаточным регулятором заработной платы, если бы зона безразличия, описанная нами выше, представляла всю предельную сферу применения рабочей силы; но это не так. Помимо использования лишенных ценности орудий производства и выявления скрытых возможностей хороших орудий, - то есть путем расширения всей сферы труда в экстенсивном и интенсивном направлениях, которые мы уже описали выше, - прирост рабочей силы может найти применение еще в ином направлении, причем она будет создавать определенный продукт и получать его полностью. Неправильно потому говорить, что продукт труда в зоне безразличия является единственным адекватным стандартом, с которым совпадает оплата всякого труда. Этот стандарт определяется продуктом труда в еще более широкой предельной сфере, лишь часть которой представляет эта зона.

Возможность применения труда, которая была обозначена термином "зона безразличия", заключается в свободе использования капитальных благ или конкретных орудий производства в таких направлениях, которые заставляют их давать больше того, чем они уже дают. Беря рабочее оборудование всего мира, как оно есть, мы можем получить от него несколько больше, если мы затратим больше труда на его использование. Это нечто иное, нежели получение большего количества продукции из данного капитала при аналогичной интенсификации труда. Фабрика с ее машинами, как она есть, может занять работников больше, чем теперь занято на ней; но если фабрика стоит миллион долларов, то эта сумма капитала может дать работу гораздо большему числу предельных работников, чем может использовать фабрика в ее нынешнем состоянии. Огромный запас оборудования, которым обладают Соединенные Штаты, может дать работу большему числу людей, чем то количество, которое работает в настоящее время; но 65 миллиардов "долларов", не ограниченные этим оборудованием, но могущие быть вложенными в любые другие предметы, предоставили бы возможность работы для гораздо большого числа дополнительных работников. Между границей использования, предлагаемой данным запасом капитальных благ, и границей, предоставляемой данным капиталом, существует коренная разница.

Во многих частях сферы производства могло бы найти применение немного больше или немного меньше людей, в сочетании с используемыми уже здесь суммами капитала, причем для этого не потребовалось бы никаких изменений в форме этого производства. Так, оставляя ферму с ее постройками, скотом, оборудованием и т. д. совершенно нетронутой, вы можете увеличить или сократить ее рабочую силу на одного человека, не влияя на доходы предпринимателя. Эта легкая эластичность размеров рабочей силы, которые может принять промышленное предприятие, имеет большое значение; но она не имеет никакого значения по сравнению с эластичностью размеров рабочей силы, которые может принять данный капитал. Хотя существуют мастерские, в которые может быть без ущерба приют один или более работников, имеются также мастерские, которые не могут без ущерба нанять еще одного человека. Существуют опять таки машины, на которых приходится работать в течение всего дня с помощью всего лишь одного работника. Существуют фермы, сады, шахты, суда и т. д., для которых наем еще одного работника был бы излишним и нерациональным, но подобное ограничение числа людей, которые могут работать с данным количеством капитала, исчезает, если формы его могут изменяться в соответствии с числом занятых людей. Если бы всякий раз, как вы увеличиваете число ваших работников, вы могли моментально и без убытка придать вашему капиталу какие-либо новые формы по вашему выбору, то вы могли бы удвоить, учетверить или увосьмерить вашу рабочую силу, не увеличивая размеров вашего капитала в целом. Если поэтому капитал не ограничен в его формах, то и рабочая сила, могущая использовать его, количественно неограничена.

Это обстоятельство делает, в конечном счете, возможным передвижение из группы в группу в промышленной системе для гораздо большего числа работников, чем в том случае, если бы капитал носил неизменный вид, будучи воплощен в определенной группе форм. При подобном предположении переход из группы в группу мог бы коснуться лишь людей, находящихся в зоне безразличия, если мы не хотим выжать колоссальные убытки и расстройство всей системы. Если бы существовали две отрасли промышленности, каждая из которых использовала бы сто тысяч человек и капитал стоимостью в сто миллионов долларов, то возможно, что одна тысяча человек могла бы свободно передвигаться из одной отрасли в другую, не теряя и не увеличивая своей производительности. Если бы, однако, желательно было перевести десять или пятьдесят тысяч человек, то это было бы невозможно до тех пор, пока формы капитала в этих двух отраслях промышленности оставались бы неизменными. Возьмите половину работников из одной группы фабрик и переведите их в другую, и в первой группе множество машин окончательно остановится, тогда как на других фабриках люди были бы неспособны делать что-либо достаточно полезное, что компенсировало бы предпринимателю их наем. Одной из наших первоначальных гипотез является абсолютная подвижность рабочей силы. Если рабочая сила не обладает подобной подвижностью, то она не может быть доведена до равной доходности в различных отраслях промышленности, и не может быть установлен всеобщий или общественный уровень заработной платы. Ясно, что размышляя практически о способе, которым устанавливается общий уровень заработной платы, мы молчаливо признаем неограниченную способность капитала, как такового давать работу различным количествам рабочей силы. В виду того, что этой способностью обладает капитал каждой группы, эти группы приведены в равновесие, а их продукция достигает нормальных размеров. В виду того, что этой способностью общественный капитал в целом обладает, рабочая сила в целом всегда, при нормальных условиях, имеет шансы на получение работы там, где ее продукт установит стандарт ее оплаты. Промышленное общество может тем или иным образом поглотить любое количество рабочих рук. Если капитал свободно меняет свои формы, то рабочая сила получает свойство свободного движения и может рассчитывать на бесконечно-эластичное поле применения. То, что может произвести в этом эластичном поле предельная рабочая сила, это величина, которая может быть приписана любой единице.