А.А. Фет -
Письма - В. С. Соловьеву -
14 апреля 1883 г.
Московско-Курской ж. д.
станция Коренная Пустынь.
Давненько получил я, дорогой Владимир Сергеевич, Ваш милый фонтанчик и,
окруженный со всех сторон полой водой, не собрался отвечать Вам, а сказать
хочется много, и не знаю, с чего начать.
1-е
Среди долины ровныя. Нет:
Среди разлива страшного
Внезапно получил
Я телеграмму краткую."
"У вас ли Соловьев,
Скажите, что он нужен нам,
Что ждем его сейчас".
Конечно, я отвечал, что Соловьева нет, и поэтому даже теперь
сомневаюсь, попадет ли своевременно это письмо в Ваши руки. Утешаюсь мыслью,
что добрые души Ваших домашних сжалятся и перешлют эту хартию к Вам.
2-е. Я считаю себя до того Вам близким, что могу говорить вещи, о
которых следует молчать. Вы мне дороги не только по уму и образованию, но
гораздо более сверх того, - что бог сотворил Вас настоящим джентльменом до
мозга костей. В Вас нет того вахлачества и лени, которой мы, русские, olemus
{пахнем (лат.).}. Когда я вижу эти тихие и ясные черты, мне становится
легко, как ласточке под окном. Sapienti sat {Знающему - довольно и этого
(лат.).}.
3-е. Я на всех парах работаю над Горацием, и дело весьма спорится. Я
так боялся эпод - по причине их формы, но теперь они у меня все за спиной.
Ночь была, и в небесах блистала луна озаренных
Между мельчайших огней,
Как великих богов оскорбить ты готовая силу
Вторила клятве моей и т. д.
Теперь я зарылся по уши в прекраснейших сатирах поэта.
Это образец языка, практического ума, тонкости, словом, прелесть.
Конечно, перевожу буквально. Но работы много. Надо готовиться. Так
много на каждом шагу подробностей, без которых ничего понять невозможно. Бью
на то, чтобы иметь радость зимой отлично издать всего Горация с
примечаниями, вновь пересмотренного. Он ужасно криво пишет, а это я только и
ценю в поэте и терпеть не могу прямолинейных. Написал целых три новых
стихотворения, которые оставлю до Вашего приезда. Читал Вашу прекрасную
статью о церковных толкованиях среди граждан.
Извините, не хочу справляться о заглавии.
4-е. Попадался ли Вам в Ќ 25 мартовского "Нового Времени" разбор моих
виршей, - кого бы Вы думали? - Буренина {1}.
И разбор мастерской, по-моему. В такой тесной рамке он растузил дураков
на славу и указал на главнейшие черты моей музы. Видно, что человек тонко
понимает дело, хотя не могу понять, как тут же он восхищается прямолинейным
Некрасовым? Бог с ними и со всей нашей интеллигенцией мужицкой, но
удивительно, что Катков {2}, у которого я так много печатал, хоть бы пикнул.
5-е и главное. 10-го июня я выезжаю и возвращаюсь домой 14-го или 15 с
Боратынской, если она сдержит слово. - Итак, соображайтесь с этим; но,
главное, не обманите наших с женой горячих ожиданий. - Попросите брата или
милую сестричку черкнуть мне 2 слова, коли бог почтовый наложил запрет на
Вашу чернильницу. И адрес, адрес, адрес. Это одна из, нет - не из, а просто
одна Ваша пята Ахилла. У меня всегда адрес печатный, а при перемене места
все-таки адрес. А то: Гумбольту в Европе. - Буду ждать хоть звука с Вашей
стороны.
Наши праздничные и будничные приветствия всем дорогим Вам.
Преданный Вам
А. Шеншин.
Не прослышите ли у Вольфа, как идут мои книги.
|
