Савченко Т.Т. «Опыты в стихах и прозе» К.Н. Батюшкова

Единственный прижизненный сборник К. Батюшкова «Опыты в стихах и прозе» определил будущую поэтическую репутацию автора и оказал воздействие на последующую практику издания авторских стихотворных сборников, и прежде всего на А. Пушкина. [Сидяков Л. С. «Стихотворения Александра Пушкина» и русский стихотворный сборник первой трети XIX века // Проблемы современного пушкиноведения: Сб. статей. Псков, 1994. С. 44-57.] Структура этого издания обстоятельно изучена в литературоведении 1970 - 1980-х годов. И. Семенко отметила как принцип организации произведений в «Опытах» Батюшкова циклизацию, в основе которой группирование произведений «по тематическим и проблемным признакам; сами же группы (как бы разделы, но не названные) также расположены обдуманно». [Семенко И. М. Батюшков и его «Опыты» // Батюшков К.Н. Опыты в стихах и прозе. М., 1977. С. 468.] Н. Зубков обратил внимание на тематическое, смысловое и композиционное единство как части «Стихи», так и в целом частей «Стихи» и «Проза». [Зубков Н. Опыты на пути к славе: О единственном прижизненном издании К. Н. Батюшкова // Свой подвиг совершив... М., 1987. С. 266-350.] Однако, обнаруживая единство предпринятого Батюшковым издания, исследователи не дают ему жанрового названия, хотя обозначение «книга», «сборник» постоянно сопровождает «Опыты в стихах и прозе». Так, сам Батюшков не однажды называет свое издание книгой: «...надеюсь, что моя книга будет книга, если не прекрасная, то не совершенно бездельная» [Батюшков К. Н. Соч.: В 2 т. М., 1989. Т. П. С. 400. Далее ссылки на это издание даются в тексте с указанием тома и страницы.]; «...необычайные похвалы мне повредят только, дадут врагов, а к достоинству книги ничего не прибавят. Теперь, перечитывая книгу, вижу все ее недостатки. Если какой-нибудь просвещенный человек скажет, прочитав ее: «Вот приятная книжка, слог довольно красив, и в писателе будет путь!», то я останусь довольным» (II, 452). «Большая часть моей книги писана про себя» (подчеркнуто нами. - Т. С.) (II, 456). Сборником, книгой называют «Опыты» И. Семенко [Семенко И. М. Батюшков и его «Опыты». С. 476, 481.], Н. Зубков[Зубков Н. Опыты на пути к славе... С. 302, 313.]. Однако ни автор, ни исследователи не связывают эти понятия с обозначением жанра. Восприятие же этого произведения в перспективе развития системы жанров литературы XIX века позволяет по-новому осмыслить понятие «книга» и подойти к нему как к особой жанровой разновидности.

Есть немало произведений, которые не существуют в одиночестве — как в авторском, так и в читательском восприятии. В момент создания они единичны. Но как только появляется несколько в чем-то близких или подобных произведений, так по воле создателя или читателей они устремляются к разнообразным объединениям, которые становятся то собранием сочинений одного автора, то сборниками одного жанра. Между этими формами объединения существует немало разновидностей.

В 60-е годы XX века внимание исследователей привлекли объединения ряда произведений в единства, которые получили название цикла, а сам процесс объединения - циклизация. [См.: обстоятельные наблюдения над этим явлением и библиографию в книге: Ляпина Л. Е. Циклизация в русской литературе XIX века. СПб., 1999; а также Зелинский А. Э. Лирические циклы и проблема циклизации в творчестве В. Я. Брюсова: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Тарту, 1986; Акишева Ж. С. Проблема циклообразования (на материале творчества ранней А. Ахматовой и поэзии «серебряного века»): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Алматы, 1998; Толысбаева Ж. Ж. Жанровая природа лирического цикла (на материале поэзии 1980-1990-х годов): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Алматы, 1999.] На протяжении нескольких десятилетий интенсивно изучались объединения, названные лирическим циклом. В 1970-1990-е годы объектом научного исследования стали большие по объему образования (они имеют свой набор признаков), которые стали называть книгой. [Кушнер А. Книга стихов // Вопросы литературы. 1975. № 3. С. 178—188; Коган А. С. Типы объединения лирических стихотворений в условиях перехода от жанрового мышления к внежанровому: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Киев, 1988; Лекманов О. А. Книга стихов как «большая форма» в русской поэтической культуре начала века: О.Э. Мандельштам «Камень» (1913): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1995; Савченко Т. Т. «Анакреонтические песни» Г. Р. Державина: К вопросу о жанре // Вестник Карагандинского университета. Караганда, 1998. № 2. С. 55-65.] Сегодня встала проблема изучения границ и статуса таких явлений, как цикл и книга. Предстоит определить, что такое книга - особый жанр или разновидность цикла.

Теоретическое осмысление проблемы книги как жанрового образования требует изучения всех существующих произведений, тяготеющих к такой форме. Художественное наследие К.Н. Батюшкова дает материал для постановки и решения некоторых вопросов этой проблемы.

Предпринимаемое К. Батюшковым в 1816 - 1817 годах издание произведений, составивших «Опыты в стихах и прозе», замышлялось не как подведение итогов и не как собрание сочинений, включающее все созданное автором. Батюшков представал перед читателем в большой художественной форме, которую он продумывал и выстраивал.

Н. И. Гнедич - издатель «Опытов», как показывают письма, получил от Батюшкова права на редактирование текстов и на их компоновку. [Красноречивое свидетельство такой позиции К. Батюшкова - письмо Н. И. Гнедичу от 25 сентября 1816 года: «Марай, поправляй, делай что хочешь. <...> Печатать ли «Прогулку в Академии»? А жаль ее выключить. Расположение материй сделай сам, как заблагорассудишь. «Кантемира» завернуть в серединку» (II, 403, 404).] Этот факт свидетельствует о том, что издание не в полной мере отражает авторскую волю; между тем в жанровых формах цикла и книги именно она оказывается определяющей. Однако позиции автора и издателя согласовывались, читатель получил текст, в котором замысел Батюшкова нашел воплощение, и исследователи вправе выявлять содержание и смысл этого замысла.

Заглавие в оформлении единства двух частей, составляющих «Опыты», играет важную организующую и смысловую роль. [Изучение роли заглавий в разнообразных текстах в последнее время привлекает внимание исследователей. Начата работа над «Словарем заглавий русских поэтических сборников XVIII - XX века». См. об этом: Веселова Н. А., Орлицкий Ю. Б., Скороходов М. В. Поэтика заглавия: Материалы к библиографии // Литературный текст: проблемы и методы исследования. Сб. научных трудов. Тверь, 1997. Выпуск III. С. 158-180.] В той жанровой разновидности, к которой мы относим «Опыты» К. Батюшкова, заглавие оказывается обязательным признаком. [Заметим, что в циклах, которые создавал А. Пушкин, заглавие нередко отсутствует. Так называемый «Бакунинский цикл» озаглавлен исследователями по имени героини-адресата. Лишь в проекте издания сборника Пушкина 1836 года один из разделов озаглавлен «Стихи, сочиненные во время путешествия (1829)»; исследователи этот раздел рассматривают как цикл, который порой называют «Кавказский цикл» (см.: Измайлов Н. В. Лирические циклы в поэзии Пушкина конца 20-30-х годов // Измайлов Н. В. Очерки творчества Пушкина. Л., 1975. С. 213-269; Слинина Э. В. Лирический цикл «Стихи, сочиненные во время путешествия (1829)» // Слинина Э. В. Лирика Пушкина 1820-1830-х годов: Проблемы становления личности поэта. Псков, 1990. С. 38-48). Цикл озаглавлен описательно по месту создания стихов. Цикл 1836 года исследователи озаглавливают то по году их написания, то по месту их создания — «Каменноостровский цикл». В отношении к лирическим циклам отсутствие заглавия обнаруживается и в практике XX века.] Обращает на себя внимание противоречие заглавия в соотношении с общей концепцией самого произведения. Наименование «Опыты в стихах и прозе» фиксирует двучастность произведения и ориентирует в последовательности этих частей: стихи и проза. Однако «Опыты» открываются прозой. Известно, что возникший алогизм не был задуман автором. Он возник из-за требовательного отношения Батюшкова к творчеству, а с другой стороны, стал следствием технических причин. В письме к Н. И. Гнедичу от 28-29 октября 1816 года Батюшков писал: «Начни, Бога ради, печатать прозою. Дай мне время справиться со стихами <...> Стихам не могу сказать: Vade, sed incultus(Иди, хоть и неотделанная (лат.))» (II, 409). И прозаическую, и стихотворную части «Опытов» Батюшков дополняет в процессе издания. Для прозаической части автор специально создал два произведений (IV «Вечер у Кантемира» и XIII «Гризельда»); стихотворная часть вобрала в себя двенадцать впервые опубликованных произведений, три из них («К друзьям», «Гезиод и Омир, соперники», «Умирающий Тасс») создавались в год издания «Опытов». Возникает вопрос, почему Батюшков и его издатель Н. Гнедич не изменили заглавие и не привели его в соответствие с содержанием. Вероятно, Батюшков подчинился традиции. В предшествовавшем столетии сочетание «Стихи и проза» в заглавии встречалось не однажды: «Сочинение и переводы, как стихами, так и прозою Василья Тредиаковского» (1752), «Собрание разных сочинений в стихах и прозе <...> Михаила Ломоносова» (1757 - 1759), -«Полное собрание всех сочинений в стихах и прозе <...> Александра Петровича Сумарокова» (1781 - 1782) и др.

Слово «опыты» в заглавии, как указывают исследователи, заимствовано у Монтеня. [Семенко И. М. Батюшков и его «Опыты». С. 477.] Сочинение Мишеля Монтеня «Опыты» заканчивается главой «Об опыте»; в ней автор рассуждает о разнообразных сторонах жизни, которые открывались ему через непосредственное деятельное и чувственное соприкосновение с ней, а также через осмысление исторических фактов, суждений великих мыслителей-предшественников. Приведем характерное рассуждение: «Надо иметь очень чуткие уши, чтобы выслушивать откровенные суждения о себе. И так как мало таких людей, которые могут выносить это, не оскорбляясь, те, кто решаются высказывать нам, что они думают о нас, проявляют тем самым необыкновенно дружеские чувства. Ибо ранить и колоть для того, чтобы принести пользу, - это и есть настоящая любовь. Мне тягостно судить человека, у которого дурных свойств больше, чем хороших. Платон говорит, что у того, кто хочет познать чужую душу, должны быть три свойства: понимание, благожелательность и смелость». [Монтень М. Опыты: В Зкн. М., 1979. Кн. III. С. 275.]

Форма и жанр «Опытов», отмечают исследователи, изобретены Монтенем. Это «опыт, поставленный на человеческой способности суждения, на себе самом». [Коган-Бернштейн Ф. А. Мишель Монтень и его «Опыты» // Там же. С. 352.] Декларируемый Монтенем смысл понятия «опыты» воспринят Батюшковым и реализован в содержании его «Опытов в стихах и прозе». Но у Батюшкова присутствует и современная ему русская семантика слова «опыты». Так, В. Даль отмечал: «Опытом, многие писатели называли сочинения свои, не признавая их полными, окончательными». Кроме этого, «опыт - испытанье, проба, искус, попытка, изведка». [Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1981. Т. II. С. 688.] В русской литературе до Батюшкова слово «опыты» в названии использовалось не раз: «Опыты истории, писмен и нравоучения» М.Н. Муравьева (1796); «Опыты лирические и другие мелкие сочинения в стихах А. Востокова» (1805 - 1806).

«Опыты» в заглавии книги К. Батюшкова, таким образом, имеют многослойный смысл. Он создается синтезом традиций (заимствованных, французских, и собственно русских) и индивидуального новаторства. Заглавие несет содержательную и смысловую информацию. С монтеневской традицией в прозаической части связано рассуждение о других, в ряду которых мыслит себя автор, - Ломоносов, Муравьев, Петрарка, Боккаччо, а также рассуждения о поэзии, сердце, сне, морали (речь идет о произведениях «Нечто о поэте и поэзии», «О лучших свойствах сердца», «Похвальное слово сну», «Нечто о морали, основанной на философии и религии»). С той же монтеневской традицией в стихотворной части связан мир автора. Облик автора преобразуется у Батюшкова в образ лирического героя с его сложной текучей внутренней жизнью души, сердца и ума. Обе части - «Проза» и «Стихи» - «обращены» одна в другую, следовательно, открыты, не завершены. Это свойство заявлено и проявлено по-разному. Прозаические опыты — это цепь разнообразных суждений и размышлений, они могут быть продолжены бесконечно. Стихотворные опыты - это и запечатленное разнообразие внешних проявлений внутреннего состояния, и отражение его текучести.

Заглавие не предполагает внутреннего единого сюжета. В обращениях от издателя эта особенность оговорена: «В двух сих книжках помещены почти все произведения г. Батюшкова в стихах и прозе, рассеянные по разным периодическим изданиям и присоединены еще новые, еще нигде не напечатанные...». [Батюшков К. Н. «Опыты в стихах и прозе». М., 1997. С. 6. В дальнейшем ссылки на это издание (с указанием страницы) даются в тексте.] «Мы должны предупредить любителей словесности, что большая часть сих стихотворений была написана прежде «Опытов в прозе» (199). Таким образом, издатель предупреждает, что читатель получает собрание сочинений Батюшкова.

Однако авторское отношение к изданию иное. Батюшков не просто собирает свои произведения. Он создает единство из множества подобных произведений и тяготеет к большой форме. Однако она связана с лирическим творчеством. Лирические произведения Батюшкова имеют довольно большой объем: «Гезиод и Омир, соперники» - 104 стиха; «Мечта» - 208 стихов; «Мои пенаты» - 316; «Странствователь и домосед» - 380 стихов; «Умирающий Тасс» - 150 стихов. В эти же годы Батюшков приступает к созданию «Опытов», в которых реализуется интерес к большой форме, устремленной к целостному единству.

Как же проявляется это единство? Заметим, что единство возникает как результат взаимодействия замысла и складывающихся внешних обстоятельств. Стремление издать написанные в разное время произведения выдвигает задачу отбора и выстраивания созданного. Формальным принципом, организующим композицию, становится арабская нумерация, которая оказывается сплошной в части «Проза» и эпизодической в части «Стихи» (нумерация присутствует в разножанровой подборке «Эпиграммы, надписи и прочее»). Как показывает анализ использования этого принципа, автор обратился к нему на последнем этапе формирования части «Проза». Так, «Речь о влиянии легкой поэзии на язык» написана в первой половине 1816 года, «Гризельда» в конце 1816 - начале 1817 годов, но помещены они на I и XIII местах. Это свидетельствует о том, что автор вначале расположил произведения, а позже их пронумеровал. Истинный же принцип расположения был иным. Им не стал хронологический принцип расположения статей и стихотворений. Вообще, хронология как принцип расположения однородных явлений будет использована А. Пушкиным при подготовке к изданию его стихотворений в 1829 году. [Сидяков Л. С. Прижизненный свод пушкинской поэзии // Стихотворения Александра Пушкина / Изд. подгот. Л. С. Сидяков. СПб., 1997. С. 415-427.] Батюшков к этому принципу безразличен. Порой он сопровождает произведения указанием на время написания. Так, V, VII, VIII статьи содержат указание на дату, иногда место (С.-Петербург, Финляндия). Даты написания остальных произведений могут быть установлены лишь по комментариям. Таким образом, ахрония не может восприниматься в качестве принципа расположения произведений, поскольку хронологический принцип еще не введен в практику собирания произведений в единство.

Проблемно-тематический принцип, выявленный исследователями в части «Проза», сочетается с жанровым принципом отбора произведений. Причем этот принцип распространяется и на часть «Стихи». Он действует в «Опытах» по законам романтической логики: в жанровом представительстве отсутствует какая-нибудь закономерность, но обнаруживается стремление к группированию одинаковых жанров. В первой половине части «Проза» ядром оказывается жанр путешествия: «Прогулка в Академию художеств», «Отрывок из писем русского офицера о Финляндии», «Путешествие в замок Сирей». Во второй половине намечено жанровое ядро, в функции которого выступает очерк: «Ариост и Тасс» и «Петрарка». Батюшков демонстрирует жанровое мышление, давая читателю возможность видеть многообразие внешнего мира, его культурное богатство, россыпь поэтических имен, открывая читателю возможности сотворенного художником слова, облекая все это многотемье в разнообразие жанров. Мозаика части «Проза» уравновешивается жанровой упорядоченностью части «Стихи».

Вторую часть «Опытов» Батюшков начинает тщательно выстраивать. Во-первых, он из уже созданного к этому времени отбирает 53 стихотворения и распределяет их по жанровым рубрикам: «Элегии», «Послания», «Смесь». Стихотворение «Друзьям», написанное в год выхода «Опытов» - в 1817 году, заняло место посвящения, открывающего стихотворную часть. Тем самым оно придало рубрикам единство. В момент создания стихотворение «Друзьям» наделялось функцией итогового произведения, ретроспективно освещающего внутреннюю жизнь автора, а в процессе формирования книги приобрело функцию пролога, вводящего в мир лирического героя. Стихотворение «Друзьям» приготовляет читателя к путешествию, в котором автор изобразил
...чувства,
Историю моих страстей,
Ума и сердца заблужденья;
Заботы, суеты, печали прежних дней,
И легкокрылы наслажденья;
Как в жизни падал, как вставал;
Как вовсе умирал для света;
Как снова мой челнок фортуне поверял...
(200)

Содержательный план второй части «Опытов» расширяется за счет того, что Батюшков творчески осваивает разнообразные источники предшествующей мировой культуры. Автор, формируя состав книги, не удовлетворяется оригинальными сочинениями; он на равных с ними включает в текст переводы, вольные переводы, подражания («Гризельда. Повесть из Боккачьо», «Элегия из Тибулла. Вольный перевод»; «Мщение. Из Парни», «Привидение. Из Парни»; «Счастливец. Подражание Касти», «Радость. Подражание Касти» и др.). [Старший современник Батюшкова Г. Р. Державин был столь же безразличен к оригинальному и заимствованному в составе книги «Анакреонтические песни». Но уже у Пушкина меняется отношение к возможным источникам творчества. Так, называя стихотворение 1836 года «Из Пиндемонти», поэт мистифицирует читателя, выдавая оригинальное сочинение за переложение или перевод.] Однако заметим, что заданная поэтом жанровая стройность стихотворной части нарушается в ее финале. В раздел «Смесь» автор включает элегию «Умирающий Тасс» и историческую элегию «Переход через Рейн. 1814». Возникшее нарушение традиционной жанровой логики вызвано не творческими, а внешними обстоятельствами. Однако читатель получает тот состав и ту последовательность, которые при этом возникают. Такое включение (а не выстраивание) в издание вновь созданных произведений свидетельствует о том, что Батюшков еще не до конца осознает значимость заявленных принципов создания целого произведения. Это обнаруживается в отношении к датировке и жанровой систематизации в части «Проза», в нарушении принципов построения традиционных стихотворных сборников (появление стихотворного пролога — посвящения в жанре послания «Друзьям» и отмеченные уже нами элегии в конце части «Стихи»).

Наряду с приемами, которые выполняют функцию объединения однородных элементов в целое, отмеченными нами, необходимо обратиться к анализу путей объединения двух частей - «Проза» и «Стихи» - в целое, составляющее «Опыты».

Обращают на себя внимание факты связи стихов и прозы. Так, «Послание И.М. М<уравьеву>-А<постолу>» непосредственно связано с очерками «Нечто о поэте и поэзии» и «О характере Ломоносова», создававшимися в 1814 - 1815 годах. В них развивается общая тема, связанная с творчеством. Важная для Батюшкова мысль «Живи как пишешь, и пиши как живешь» утверждается в очерке «Нечто о поэте и поэзии».

Поэзия связана с жизненными впечатлениями, отсюда богатство ее содержания. Впечатления молодости питают человека всю жизнь, а для писателя они особенно важны: воскрешая их в воспоминаниях, поэт «погружает читателя в сладкую задумчивость, напоминая ему его собственную жизнь и ясную зарю молодости» (22, 26). Кроме того, поэзию питают воспоминания, мечтания, воображение, т.е. именно эти состояния становятся источником творчества. Такие же мысли сформулированы в «Послании И.М. М<уравьеву>-А<постолу>»:
Ты прав, любимец муз! от первых впечатлений,
От первых, свежих чувств заемлет силу гений,
И им в теченье дней своих не изменит!
<...>
Я вижу мысленно, как отрок вдохновенной
Стоит в безмолвии над бездной разъяренной
Среди мечтания и первых сладких дум,
Прислушивая волн однообразных шум...
<...>
Пиит, от юности до сребряных власов,
Лелеет в памяти страну своих отцов.
(281, 283, 284)

«Послание» поэтически иллюстрирует очерковые суждения Батюшкова. Так прозаическая и стихотворная части «Опытов» оказываются сопряженными, связанными и соотнесенными, и тем самым обе части устремляются к единству.

По-иному соотнесены «Отрывок из писем русского офицера о Финляндии» и элегия «Мечта». Батюшков включает в текст прозаического произведения о пребывании в Финляндии отрывки из стихотворения «Мечта», которые углубляют авторскую мысль, приобретающую то прозаическую, то стихотворную форму. Повторяемый дважды в пределах одного целого - книги - текст приобретает значительность и тем самым оказывается выделенным. Этот признак воспринимается как прием создания единства, состоящего из двух частей.

Кроме названных способов формирования жанровой формы книги, отметим такие приемы, создающие единство двух частей, как эпиграфы на французском (часть «Проза») и на латинском (часть «Поэзия»), примечания, сопровождающие одиннадцать прозаических произведений и два стихотворных («Гезиод и Омир, соперники», «Умирающий Тасс»). Все это свидетельствует о том, что «Опыты в стихах и прозе» подчиняются единым внешним принципам оформления.

Предложенный нами анализ свидетельствует о том, что Батюшков создавал «Опыты» как произведение, в котором присутствует единство внутри отдельных частей и единство целого, состоящего из двух частей.

Таким образом, в «Опытах» Батюшкова выявлено единство разного порядка. У поэта был замысел, который реализован непоследовательно и не до конца. В «Опытах» намечены способы объединения разнородного художественного материала в единство. Это позволяет сформулировать утверждение о том, что «Опыты в стихах и прозе» — это жанровая форма книги. Вариант этой жанровой формы - книга Г. Р. Державина «Анакреонтические песни». Как видим, в начале века формируется особое жанровое образование, которое станет продуктивным не только в XIX веке. К нему обратятся многие художники слова и в XX веке. Яркие образцы жанровой формы книги появятся в творчестве А. Блока и И. Бродского - зачинателя и завершителя огромной поэтической эпохи.