Глава 2. Тема «чайки» в одноименной комедии А.П.Чехова.

Скачать     |     Вернуться к содержанию     |     Вернуться к списку рефератов

1.«Что в имени тебе моем…?» Символическое звучание названия пьесы.

Может возникнуть справедливый вопрос почему нашу работу мы решили посвятить Нине Заречной, героине пьесы А.П. Чехова «Чайка». Первым толчком к нашему исследованию послужила этимология имени Нина. Всем известно, что Чехов очень тщательно выбирал имена своим героиням, сохраняя, таким образом, взаимосвязь имени героя и его образа; имя в пьесах Чехова отражает основные качества носителя. И оказалось, что Нина – мечтательница, Фантазерка ( от слав. «нинати» - дремать, видеть сны).
Заречная – живущая за рекой.
И при таком взгляде на эту пьесу сразу же обратила на себя внимание героиня, которая неутомимо искала счастья в жизни, да так и не нашла, но сумела выбраться из золотой клетки, ключ от которой был потерян.
Но не только героиня виновата в том, что ее взлет закончился падением. Вспомним время, в которое ей довелось родится, вырасти, жить, любить, искать счастья, ведь любое художественное произведение взаимодействует со своим временем, об этом уже говорилось ранее.
Символично и заглавие пьесы. Всем известно, что у художников слова заглавия находятся в тесной связи с объектом изображения, с конфликтом, сюжетом, центральной ситуацией, героями, с формой повествования, с господствующей в этом произведении авторской интонацией.
Мы с детства привыкли к Чеховским заглавиям и порой не замечаем, что уже в них не только обозначен объект изображения, но и дана авторская оценка. В интонации Чеховских заглавий выражается отношение писателя к изображаемому.
Что такое чайка в одноименной пьесе Чехова, какое место этот образ занимает в произведении? Чайка – это убитая Треглевым из ружья птица и записанный Тригориным сюжет для небольшого рассказа. Это и сама Нина, сначала соединившая себя с образом убитой чайки, а затем нашедшая свою дорогу. Это в какой то мере и Треглев, вначале мечтавший о большой любви и славе, а в конце застреливший себя из того же ружья, из которого он когда-то убил чайку. Это и обобщающая идея пьесы, порыв в будущее. Образ-мотив чайки содержит заряд всеобъемлющего лиризма – трагически-напряженного и филосовски-глубокого. Под воздействием его силового поля, по замечанию Л.И.Иезуктовой «одни персонажи становятся «крылатым», «музыкальными», другие – «бескрылыми», «прозаическими» (30, 340).
Образ Чайки восходит к народно-поэтическим представлениям о душе белой и черной, крылатой и бескрылой, живой и погибшей, вместилищем которой служит чайка, любая вольная птица.
Образ вольной птицы – символа свободы человека, выражение протеста против гнетущей действительности, намек на силу или слабость, незащищенность страдающей личности.

2. Образ – метафора воды как отражение нравственного поиска главной героини.

Образ Чайки низменно сопутствует образ воды: у Чехова – озеро. Как указывается в энциклопедии «Мифы народов мира», вода – одна из фундаментальных стихий мироздания. В самых различных языческих верованиях вода – первоначало, исходное состояние всего сущего, эквивалент первобытного хаоса. Вода – это среда, агент и принцип всеобщего зачатия и порождения. Вода как «влага» вообще, как простейший род жидкости выступил эквивалентом всех жизненных «соков» человека. С мотивом воды как первоначала соотносится значение воды для акта омовения, возвращающего человека к исходной чистоте. И ритуальное омовение – как бы второе рождение.
В тоже время водная бездна или олицетворяющее эту бездны чудище – олицетворение опасности или метафора смерти. Соединение в мифологии воды мотивов рождения и плодородия с мотивами смерти находит отражение во встречающихся во многих фольклорных сюжетах различия живой и мертвой воды, животворящей небесной воды и нижней, земной соленой воды, непригодной для питья и орошения.
Как бездна хаоса, вода – зона сопротивление власти бога – демиурга.
Наконец, являя собой начало всех вещей, вода знаменует их финал, ибо с ней связан мотив потока (41,1,240).
В сознании любого человека вода ассоциируется с жизнью, с чем-то чистым, с омовением при крещении. Вероятно по этому нашу героиню – чайку так манит к себе вода.
Но вода – стихия изменчивая, стихия, скрывающая в себе многие тайны. Вода – это жизнь, в тоже время это и смерть, черная бездна, в которую так и тянет заглянуть, испытать судьбу, очутившись наедине с непредсказуемой стихией.
Озеро в пьесе – это больше чем пейзаж, театральная декорация.
«Отчего люди не летают? …» - говорит Катерина из «Грозы». Героиня «Чайки» также собралась взлететь на крыльях любви, но обломала крылья. С чайкой сравнивает себя Чеховская Нина Заречная, с чайкой убитой равнодушной рукой. Так встал образ вольной птицы в произведении русского драматурга, птицы, поднявшейся над бытом и погубленной физически и морально.
Нина Заречная, появляясь впервые, говорит Треплеву: «…меня тянет сюда к озеру, как чайку …мое сердце полно воли…»(64,13,10). Нину тянет к воде, которая способна смыть, очистить грязь не только с тела, но и с души, дать новых сил, возродить духовно.
В финале героиня снова приходит к воде. Нина снова приходит к озеру, к Треплеву и снова – сбиваясь и путаясь в словах – сравнивает себя с чайкой: «Я – чайка». В сущности, по наблюдениям З.С.Полярного, «действия пьесы развертываются между двумя приходами Нины – чайки к озеру» (46,34).

3. Образ Нины Заречной (ее мечтания).

А теперь обратимся непосредственно к тексу пьесы.
Мы с нетерпением ждем появления на сцене главной героини, но драматург не спешит ее выводить. Интересно, что в пьесе, до появления самой героини, мы узнаем о предыстории ее жизни, как бы заочно знакомясь с ней.
О невеселой жизни Нины Заречной в доме отца мы узнаем из уст Аркадиной. Почему так безрадостна жизнь нашей чайки?
Нина Заречная – мечтательница, художественно одаренная, артистичная натура. Но Нина всеми фибрами своей души желает оказаться в большом городе, на большой сцене, жаждет признания толпы, славы. Дом Петра Николаевича Сорина на другом берегу озера притягивает ее, как магнит. В лице Аркадиной и Трегорина она видит своих кумиров, пытается подражать им, стать такой же, как они. А надо ли Нине это? Что скрывается за масками великой актрисы и известного писателя? Неискушенная девушка еще этого не поняла, не осознала, но она летит на приветливые огни дома Сорина, как глупый мотылек: «Чудесный мир! Как я завидую вам, если бы вы знали! Жребий людей различен. Одни едва влачат свое скучное, незаметное существование, все похожие друг на друга, все неизвестные; другим же, как, например, вам – вы один из миллиона, - выпала на долю жизнь интересная, светлая, полная значения … Вы счастливы…» (64,13,28). Ах как наивно ее понятие о счастье, как неопытны ее размышления о жизни! По сути дела, Нина не видела еще жизни как таковой, она еще не поворачивалась к нашей героине спиной.
«Если бы я была таким писателем, как вы, то я отдала бы толпе всю свою жизнь, но сознавала бы, что счастье ее только в том, чтобы возвышаться до меня, и она возила бы меня на колеснице…» Трегорин для нее в эту минуту – лице почти неземное, полубожественное. Он «оттуда». Его рыболовство кажется ей занятием недостойным, оскорбительным. Любовь к нему и «тяга к чудесному миру» избранников, кумиров толпы для нее не разделима.
Нина стремится в «чудесный мир» славы, избранных, но ведь это дается далеко не каждому, а только истинно талантливому человеку. Нашей героине показалось достаточной оценка ее таланта Аркадиной: «У вас должен быть талант…» (64,13,16)
А если его в сеже нет, а если и есть, то не такой уж значительный. Чтобы быть причисленной к группе избранных? Эти вопросы Нина не задает себе, она стремится к славе, известности, всеобщему обожанию. О своей мечте она говорит как одержимая, не может остановится, ее выносит как волной: «За такое счастье, как быть писательницей или актрисой, я перенесла бы нелюбовь близких, нужду, разочарование, я жила бы под крышей и ела бы только ржаной хлеб, страдала бы от недовольства собой, от сознания своих несовершенств, но зато бы уж я потребовала славы настоящей, шумной славы… (закрывает лицо руками). Голова кружится… Уф!...» (64,13,31). В этот момент ей даже неважно – быть писательницей или актрисой. О самом искусстве она не говорит – ее манит и увлекает награда за искусство, слава, приобщение к избранным.
Какие все же у нее наивно-романтические представления о действительности. Нине хочется, что бы вокруг нее всегда был шум, веселье, всеобщее обожание, что она и получила в конце-концов: «завтра рано утром ехать в Елец в третьем классе … с мужиками, а в Ельце обрадованные купцы будут приставать с любезностями…» (64,13,57).

4. «Я – чайка…» О выборе Нины.

1) Треплев – Нина – Тригорин- разорванный треугольник;
2) «Я любви искала и не нашла…»
У последней черты.
В отличии от невостребованной, выставленной на торги любви Ларисы Огудаловой из пьесы А.Н.Островского «Бесприданница», взаимности Нины Заречной жаждет Константин Треплев, готовый воздать все пламенностью своего сердца. И у Чеховской героини есть выбор.
Обычно любовная интрига выражается в треугольнике: он и она связанны друг с другом, но один из них увлекается кем-то третьим. Тут же вместо треугольника – странная цепь роковых привязанностей, любовных увлечений, безнадежно односторонних, как будто повисающих в воздухе. Если же чувства героев друг к другу совпадают, то они оказываются недолговечными, обманчивыми. Кого же выбрать Нине: Треплева или Трегорина? Очень трудное решение для неискушенной жизнью девушки. Но происходит так, что она поступает поспешно, быстро.
Что представляет из себя Треплев? По нашему мнению, это вариация Юрия Капитовича Карандашова – молодого человека с притязаниями, нелишенного таланта писателя, мечтателя. Он много дал Нине своей чистотой, одержимостью, преданностью искусству и любви. Но вот смелостью, душевной силой его бог обделил. В нем нет того, к чему так стремится Нина. Его нельзя поставить, по мнению героини, в один ряд с Трегориным – этим баловнем судьбы, любимцем удачи и публике. У него есть все, как считает чеховская героиня, для счастья. И если она выберет путь с Трегориным, то и она, следовательно, неизбежно очутится в объятиях счастья (того, как она его понимает). Любовь к Трегорину и тяга к «чудному миру» избранников, кумиров толпы для нее не разделима. Эта любовь была продолжением ее грез, ее мечтаний, ее увлечений – ее идеализма юности. Еще Станиславский писал: «Нина Заречная начитавшись милых, но пустеньких небольших рассказов Трегорина влюбляется не в него, а в свою девическую грезу. В этом и трагедия подстреленной Чайки. В этом насмешка и грубость жизни». (24,385) Нина любит как и Татьяна Ларина, свою мечту, созданную воображением Героя.
Нина первая и открыто признается Борису Алексеевичу в своей любви: «Если тебе когда-нибудь понадобится моя жизнь, то приди и возьми ее…» (64,13,40). Нина безоглядно верит в Трегорина. У нее и мысли не возникает что такие чувства могут быть использованы ей же во вред. Под личиной Трегорина скрывается вечный мужской эгоизм. Трегорин – хищник, но он до сих пор «спал», устав от славы. А после признания Нины на него повеяло нетронутой свежестью, чем то новым, чистым, еще им не испытанным. Как же в такой ситуации поступает хищник? Конечно же он готовится к прыжку, хотя еще продолжает казаться дремлющим: «Остановитесь в «Славянском базаре»… Дайте мне точа-с же знать… Молчановка, дом Грохольского… Я тороплюсь… Вы так прекрасны… О, какое счастье думать что мы скоро увидимся! Я опять увижу эти чудные глаза, невыразимо прекрасную, нежную улыбку, эти кроткие черты, выражения ангельской чистоты… Дорогая моя…» (64,13,44). Как молодой, неопытной девушке из провинции не поддаться на эти ласково-ядовитые слова лисы и взгляд орла?! Но все ее иллюзии в конце концов не выдерживают натиска окружающей действительности: «груба жизнь» (64,13,57). Довольно быстро Нина понимает, как беден внутренний мир Трегорина, у него нет серьезных увлечений, и в результате – разочарование, скука, отчужденность. Славой, жизнью Трегорин «Сыт по горло»; он – умный скептик; высокие темы он невольно прозаирует. Писательство стало для него ремеслом, трагедия живой жизни – сюжетами для рассказов, например, об убитой чайке.
И еще самое главное, что понимает Нина, хотя и слишком поздно то, что Трегорин ее не любит, не любил не когда, и не полюбит. Он не верит в любовь, в чистые, светлые чувства. Поэтому-то Трегорин и любит только женщин в возрасте, остается с Аркадиной, отношения с которой у него привычно подчиненные. У него нет собственной воли. А Аркадина – лишь средство, еще одна ступень к Парнасу, в месте идти надежней.
В первые образ Чайки возникает в сцене свидания Треплева и Заречной: «Отец и его жена не пускают меня сюда. Говорят, что здесь богема… боятся как бы я не пошла в актрисы… А меня тянет сюда к озеру, как чайку … Мое сердце полно вами…» (64,13,10). Как видим, образ Чайки уже в момент его зарождения и принадлежит Нине. И олицетворяет ее, Нину, того времени, когда она еще жила по-детски – проснувшись утром, пела, любила Треплева, мечтала о славе.
В неразрывной связи с озером и Чайкой находится Трегорин. Вспомним, он постоянно находится на берегу озера в имении Сорина и удит рыбу, совсем как Чайка. Здесь уже открывается другая сторона образа Чайки – чайки-хищницы, убивающей, что бы добыть себе пропитание. И в конечном итоге именно Трегорин – хищник губит белую чайку – Нину.
Образ Чайки возникает вновь в 4 акте пьесы. Прежде всего в рассказе Треплева о Нини, о ее жизни за истекшие два года. Свои письма Нина подписывала Чайкой. Она потому и подписывается Чайкой, что не может избавится от мысли – Трегорин был прав, его «сюжет для небольшого рассказа («пришел…увидал и от нечего делать погубил… как …чайку»») оказался пророческим.
Но почему сам Трегорин не помнит об этом сюжете? Да потому, что для Трегорина это в самом деле был сего лишь сюжет для небольшого рассказа. Это понимает Нина, но понимает слишком поздно для себя, когда пути назад уже нет: «Жила я радостно, по детски – проснешься утром и запоешь; любила вас, мечтала о славе, а теперь?…» (64,13,57) Ах, эти вечные сожаления о том, что было, и о том, что теперь?
Вот и оказалась перед последней чертой героиня Чехова, когда ей нужно сделать свой последний выбор, последний шаг. Кто им в этом поможет? Кто посоветует? Мать, отец? Навряд ли.
На что может рассчитывать Нина, ведь «…отец и мачеха не хотят ее знать. Везде расставили сторожей, что бы даже близко не допускать ее к усадьбе.» (64,13,51)
Этот последний шаг наша героиня должна сделать самостоятельно, это ее выбор, ее жизнь.
Что же выберет Чеховская героиня? В жизни на ее долю выпало очень много горя, она много страдала: «Был у нее ребенок. Ребенок умер, Тригорин разлюбил ее и вернулся к своим прежним привязанностям, как и следовало ожидать. Впрочем, он не когда не покидал прежних, а по бесхарактерности как-то ухитрялся и тут и там. На сколько мог понять из того, что мне известно, личная жизнь Нины не удалась совершенно. А цена? Кажется, еще хуже … бралась она все за большие роли, но играла грубо, бесвкусно, с завываниями, с резкими жестами» (64,13,50)
Путь Нины связан с отказом от прежних младенчески-эгоцентрических притязаний: «Я теперь знаю, понимаю Костя, что в нашем деле – все равно, играем ли мы на сцене или пишем – главное не слово, не блеск, не то, о чем я мечтала, а умение терпеть. Умей нести свой крест и веруй. (64,13,58) В финале Нина возвращается туда, откуда начался ее путь к «славе». Последний диалог Нины и Константина – это не шквал взаимных обвинений, а предложение помощи, которую Нина не приняла, не смогла принять.
Вдумайтесь в ее слова во время последнего разговора с Треплевым: «Зачем вы говорите, что целовали землю, по которой я ходила? Меня надо убить» (64,13,58). В этих словах суд героини над собой, над своей прежней сущностью, погоней за славой: и не только это – Нина ощущает и свою «вину» перед Треплевым. Она судит себя на глазах единственного человека, который ее действительно любил. Еще в начале пьесы в уста Нины Чехов вложил монолог Мировой Души, который сделался ее судьбой. Униженная жизнью, претерпевшая все боли, является она в последнем акте в усадьбу Сорина и рассказывает Теплеву о своей погубленной молодости. Увлеченная славой, блеском, известностью, мечтавшая стать великой актрисой, она влачила долгое время жизнь неудачницы – «играла бессмысленно… не знала, что делать с руками, не умела стоять на сцене, не владела голосом». Только теперь поняла, что «в нашем деле главное…уметь терпеть. Умей нести свой крест и веруй.» Пройдя величайший духовный искус, потеряв все и как бы освободившись от всего, что мешает искусству, она стала тем, о чем мечтала. « Теперь уже я не та… Я уже настоящая актриса, я играю с наслаждением, с восторгом, пьянею на сцене и чувствую себя прекрасной… С каждым днем растут мои душевные силы» (64,13,58)
Нина в конце пьесы признается Треплеву, что – по прежнему любит Трегорина. Но она не хочет быть поводом лишь для трегоринского сюжета, скорей с ним, как будто стараясь освободиться от мучительных пут: «Я – чайка… Нет, не то… Помнишь, вы подстрелили чайку? Случайно пришел человек, увидел и от нечего делать погубил… Сюжет для небольшого рассказа… Это не то…» (64,13,56). Нину тревожит вопрос: прав или не прав был Трегорин в том, что ее жизнь – это лишь сюжет для небольшого рассказа? Именно это волнует больше всего Нину во время последнего свидания с Треплевым, когда она все еще полна мыслей о своей жизни и судьбе, поглощении теми же вопросами, что волновали ее, когда она писала письма Косте и подписывалась Чайкой. Неужели ее жизнь, ее труд, ее страдания – все это может быть уложено в схему тригоринского небольшого рассказа, неужели она в самом деле подстреленная чайка? Нина именно сейчас, здесь пытается найти для себя окончательный ответ на этот вопрос. Как видим, трегоринский сюжет для небольшого рассказа проверяется жизнью. Победа Нины, фиаско (при видимом преуспевании) Тригорина, пьяное крушение Треплева.
Финал открыт в саму жизнь, в историческое завтра, а в нем отсутствует рецептурное решение. Не «развязка», а скорее начало (пока еще не известно не герою, не автору) нового отрезка пути – таков обычный финал чеховских произведений. «Какова-то будет эта жизнь?». «Что будет дальше, не знаю.» «Поживем – увидим.» Что получится из нашей героини, ни кто не знает, даже сам Чехов. Но автор «Чайки» расправил своей птице поникшие крылья для полета к солнцу, возродил ее из пепла, как птицу Феникс. Он открыл ей путь к творчеству, к христианской любви, теперь все зависит от самой Нины.
На первый взгляд может показаться. Что конец пьесы трагичен, что героиня достигла дна, совершила один из тяжких грехов по канонам православия, деградировала ( к Нине на пути в Елец будут «приставать» купцы). Но это не так.
Всеобщее прощение, всеобщая любовь, терпение – не это ли истинный путь спасения души? Героиня вырастает на наших глазах, возрождается, оживает, на ее душе зарубцовываются раны, он расправляет крылья души и воспаряет к спасению.
Вот это духовное спасение, как высшее начало жизни земной и возносит к своей небесной вершине героиня бессмертной драмы русской литературы.