Художественное мастерство Чехова-прозаика (Доклад)

Вернуться к списку рефератов

Антон Павлович Чехов — один из величайших русских писателей-классиков. Он известен как мастер реалистического рассказа. Сам писатель говорил так: «Художественная литература потому и называется художественной, что рисует жизнь такой, какова она есть на самом деле». Правда жизни — вот что привлекало его прежде всего. И этой правде Чехов не изменял нигде и ни в чем.
Рассказы Антон Павлович начал писать рано, еще в юности. Вначале это были просто зарисовки с натуры, которые постепенно становились все серьезнее, глубже, приобретали общественное значение. Например, рассказ «Смерть чиновника», относящийся к раннему периоду творчества Чехова, — это уже не просто насмешка, это сатира. Темы рассказов были самыми разными. Но все же можно выделить среди них несколько таких, которые легли в основу всего творчества Чехова-прозаика.
А. С. Пушкин писал о Гоголе, что ни у одного писателя не было такого дара: выставлять ярко пошлость жизни, уметь очертить с такой силой пошлость пошлого человека, чтобы вся эта мелочь, которая ускользает из глаз, бросилась бы крупно в глаза всем. Эти слова мы можем с полным правом отнести к А. П. Чехову. «Пошлость пошлого человека» — это то, против чего всю свою жизнь боролся великий писатель, эта тема прошла через все его творчество. Она раскрывается в таких рассказах, как «Ионыч», «Дама с собачкой», и во многих других. Протест против «обыденщины» — главное в этих произведениях.
«Жизнь пошлая» и «жизнь футлярная» — это сходные понятия. «Человек в футляре» Беликов, герой рассказа «Крыжовник» Чимша-Гималайский тоже живут скучно, без всяких интересов, стараясь уединиться от мира, уйти в свой «футляр». Разве такое существование не назовешь пошлым? «Отчего вы живете так скучно, так неинтересно, так мало берете от жизни?» — вот вопрос, который можно задать этим людям.
Чеховские формулировки так точны и образны, что многие стали крылатыми: «На деревню дедушке...» («Ванька Жуков»); «Человеку нужно не три аршина земли, не усадьба, а весь земной шар, вся природа...» («Крыжовник»); «Как бы чего не вышло...» («Человек в футляре»).
Названия некоторых рассказов («Душечка», «Палата № 6») приобрели многозначность, они стали образами-символами — определяют человека и характеризуют явления жизни.
В рассказе «Палата № 6» — в одном из наиболее сильных произведений — Чехов протестует против «непротивления злу насилием». Герой рассказа доктор Ратин считает, что при всяких условиях можно найти успокоение в самом себе, а бороться со злом не стоит: все равно мир не переделаешь. Исходя из этого, Рагин даже не пытается улучшить условия, в которых содержатся больные в его больнице, напоминающей тюрьму. Но есть там один человек, Громов, который мыслит здраво. Он страстно выступает против лжи и несправедливости, царящих в мире, но бессилен что-нибудь сделать, находясь в этой страшной тюрьме. К его призывам бороться со злом Рагин остается глух. И лишь сам попав в палату № 6, он, наконец, понимает правоту Громова, но уже поздно.
О силе художественного мастерства Чехова мы можем судить по огромному впечатлению, которое производит этот рассказ.
В своих произведениях Чехов боролся и против такого общественного явления, как «теория малых дел». Лида Волчанинова, героиня рассказа «Дом с мезонином», не хочет проводить жизнь в праздности. Она учительствует, помогает бедным, организует для них больницу. Но все это дела малые. Они не могут изменить положение, а служат лишь для самоуспокоения. И если бы Лида была истинно гуманным человеком, она поняла бы всю никчемность своей деятельности. Чехов, рисуя несколькими штрихами эту сухую, эгоистичную, самолюбивую натуру, показывает, что такие люди не способны делать настоящее добро. Вызывая антипатию к поборникам «теории малых дел», автор тем самым как бы опровергает и саму эту теорию. Это один из своеобразных художественных приемов писателя.
Какими же средствами Чехов пользуется для достижения той четкости, ясности, жизненной правдивости, которая отличает все его рассказы? Во-первых, самое главное (этого автор добивался всегда) — краткость. Чехов считал, что «умение писать — это умение вычеркивать плохо написанное». Но, оставляя только самое важное, самое необходимое, избегая пространных описаний, великий художник сумел создать полную и яркую картину, вызвать у читателя богатейшую гамму чувств. Сам А. П. Чехов советовал: «Зачем подробно описывать лунную ночь, как это делают некоторые авторы, достаточно сказать: блестело горлышко разбитой бутылки — и картина ясна». Интересно рассмотреть композиционный прием, к которому прибегает Чехов в рассказе «Ионыч». Автор прослеживает две основные линии: постепенный рост материального благополучия Ионыча и параллельно с этим — его моральную деградацию. Первую писатель показывает при помощи таких штрихов: вначале доктор Старцев ходит пешком, потом он уже нанимает извозчика, впоследствии едет на собственной тройке. Казалось бы, мелочь, а как о многом она говорит!
Вторая линия раскрывается в следующем: приехав в город, Старцев много и плодотворно работает, стремится сблизиться с интересными людьми (которых, правда, не находит в городе С.), влюбляется. Потом любовь проходит, он уже радуется, что не женился (ведь это только «лишние хлопоты»); в конце концов Ионыч даже забывает о предмете своей любви и, услыша разговор о Туркиных, спрашивает: «Это у каких Туркиных, у которых дочка на фортепьянах играет?» Эта фраза знаменует полное равнодушие Старцева к жизни. Так Чехов в коротком рассказе сумел отобразить непростой процесс: превращение неглупого, интеллигентного человека в тупого обывателя.
Необходимо обратить внимание на роль пейзажа в произведениях Чехова. Например, в том же рассказе «Ионыч» только две пейзажные зарисовки. Обе они связаны с духовным миром героя. Первая — описание лунной ночи, которое соответствует душевному настрою влюбленного Старцева. Вторая зарисовка — всего несколько предложений, в которых говорится о наступлении осени. Такая осень и в душе героя.
Для достижения все той же краткости Чехов нередко прибегает к «рассказу в рассказе», например в «Крыжовнике» и «Человеке в футляре». Этот прием также помогает добиться объективности в изображении.
Чехов — непревзойденный мастер юмористического рассказа. Наряду со смешными ситуациями и другими приемами автор использует ассоциативность. Например, на ассоциациях построен рассказ «Лошадиная фамилия». Нужно срочно заговорить больной зуб. Но какая же фамилия у знахаря? Никто не может вспомнить. Запомнилось только то, что фамилия «лошадиная». Гнедов, Буланов, Чересседельников. Оказалось — Овсов. Об этом приказчик вспомнил, когда доктор, вырвав, наконец, зуб, попросил у него продать овса.
Но Чехов не только смеялся. Он высмеивал. Один из наиболее ярких сатирических рассказов — «Человек в футляре». Здесь автор в качестве основного приема использует художественную деталь, но использует ее не так, как, например, Л. Н. Толстой, не для раскрытия внутреннего мира героя или обрисовки его внешности (хотя и для этого тоже), а скорее для изображения общественного явления — «футлярной жизни». Эта художественная деталь — футляр, которым всегда стремился окружить себя Беликов, герой рассказа. В любую погоду, даже когда ярко светило солнце, он носил с собой зонтик, надевал калоши, поднимал воротник своего черного пальто. Садясь в экипаж, Беликов просил поднять верх. Любимое его выражение — «как бы чего не вышло». Он не способен радоваться, восторгаться.
Еще один интересный прием, которым пользуется Чехов. Он не описывает непосредственно предмет или явление, а показывает лишь впечатление от него. Так, в рассказе «Ионыч» (когда дочь Туркиных, Котик, играет на фортепьяно) Старцеву представляется, что с горы падают камни, падают и падают. Чехов не говорит о том, плохо играла Котик или хорошо, но одна деталь — и уже все становится ясно.
Язык чеховских рассказов удивительно многообразен. В рассказе «Злоумышленник» мы встретим и канцелярский стиль, которым написано «Уложение о наказаниях», и просторечие. Для лаконичных, но ярких описаний Чехов находит очень точные и выразительные сравнения, характерные и своеобразные эпитеты. Л. Толстой говорил, что манера Чехова писать резко отличается от манеры всех других русских классиков.
Сюжетное построение рассказов А. П. Чехова просто и оригинально. В основе сюжета чаще всего конфликт героев, которые имеют разные характеры, разные идеалы и нравственные принципы. Например, столкновение Беликова и Коваленко в рассказе «Человек в футляре» дополняется пояснениями повествователя Буркина; противоречивые взгляды на жизнь двух братьев Ивана Ивановича и Николая Ивановича Чимша-Гималайских составляет сюжетную основу рассказа «Крыжовник». В некоторых рассказах сюжет развивается параллельно с изменением характера героя, который в свою очередь зависит от его пребывания в той или иной среде, общения с разными людьми. Вспомним метаморфозы, происходящие с Ионы-чем в одноименном рассказе. По этому типу построены рассказы «Черный монах», «Учитель словесности» и др.
Следует отметить также пафос чеховских рассказов. Кроме сатирического и комического, в прозе Чехова часто проступает лирическое начало, задушевное чувство «сквозь дымку грусти». Это достигается олицетворением предметов и их воздействием на повествователя или автора: «...милый, наивный старый дом, который, казалось, окнами своего мезонина глядел на меня, как глазами, и понимал все» («Дом с мезонином»); «У старых лип и берез, белых от инея, добродушное выражение, они ближе к сердцу, чем кипарисы и пальмы» («Дама с собачкой»); «И кажется, что звезды смотрят на нее ласково и с умилением, и что зла уже нет на земле и все благополучно» («Человек в футляре»).
Значение Чехова-прозаика в русской и мировой литературе огромно. Никто ни до него, ни после не умел писать так ярко и лаконично, на нескольких страничках умещая целую человеческую жизнь. Л. Толстой считал, что Чехов в создании короткой новеллы превзошел Мопассана. Проза А. П. Чехова — образец художественности, она развивает важнейшую традицию русской литературы — прозу малых жанров.