|
Разделы сайта:
|
Быстрая навигация: История отечественной литературы > Русская литература XIX века > Иван Гончаров > Письма
В. Л. Лукьяновой - 29 ноября
1850. Петербург
Я бы счел двойным преступлением пройти молчанием день Вашего
рождения и день Ангела. Вы сами были так любезны, что вспомнили
обо мне и почтили день моего рождения и именины милым,
дружеским, очаровательным приветствием. Берегу его как выражение
благодарной отплаты с Вашей стороны за мое смиренное поклонение
Вашим достоинствам, за мои хотя слабые, но усердные знаки
неизменного, братского к Вам расположения, за угождения, за
старание быть полезным, за желание добра, за всё, за всё. Вы так
тонко, истинно по-женски, умели оценить мою преданность Вашим
разборчивым умом и сердцем. Храню это приветствие как
свидетельство Вашего ума, доброты, грации, изящества чувств и
всех, всех похвальных нравственных качеств, которые украшали,
вероятно, украшают теперь и, конечно, будут украшать Вас вперед
и которые так гармонируют с Вашей прекрасной наружностью. Было
ли это приветствие плодом Вашей собственной мысли, или навеяно
оно со стороны — всё равно: часть все-таки принадлежит Вам,
потому что оно прошло сквозь цензуру Вашего ума и, конечно,
сердца; иначе бы оно не достигло до меня. Все-таки я более всего
должен благодарить Вас. Благодарю, благодарю. Желать Вам
утвердиться в этих началах было бы излишне. Вы так твердо, с
такой гордостью, front haut et pur,[9] стремились проходить, так
чисто, безукоризненно проходите избранный Вами путь, что,
конечно, и теперь с тем же редким самоотвержением жертвуете
собой на пользу и удовольствие близких, насаждая в других те
семена, которые насадил в Вас мудрый опыт и умные, благородные,
многочисленные наставники; нет сомнения, что Вы заключите Ваше
поприще и достойным концом. Нельзя было лучше, достойнее
употребить данного Вам ума, красоты и воспитания. Я теперь не
вижу Вас, но вполне убежден, что с наступлением как этого года,
так и следующих за ним лет Вашей жизни Вы не только по-прежнему
будете составлять радость, утешение окружающих Вас вообще и
наслаждение некоторых избранных в особенности, но всегда и
всюду, где ни явитесь, станете приобретать новых друзей и
почитателей и распространите круг Вашей деятельности со временем
так, что будете разливать Ваши достоинства на целые массы. Не
могу не упомянуть и о том, с каким смирением, с какою детской
покорностью, с какою доверчивостью и, можно сказать, милой
слепотой, несмотря на Ваш собственный ум, выслушиваете Вы
добрые, умные и прекрасные советы опытных, благородных людей,
которые, заметив в Вас добрые порывы, усердно помогали Вам идти
по избранному Вами поприщу; потом как мило и как тепло умели
всегда благодарить и награждать их за советы, делая из них себе
друзей навсегда. Ангел Ваш, конечно, радуется на небесах о
приносимых Вами жертвах чистоты служения, которому Вы обрекли
себя, отрешась от суетных желаний, мутных и тупых страстей,
радуется младенческой непорочности Вашего сердца, благородству
Ваших намерений и поступков, ясности Ваших прекрасных и
безмятежных дней; веселится чистотой Вашей души как вместилищем
самых возвышенных женских чувств, которые делают Вас Ее подобием
на земле и, конечно, помогут Вам Вашим чистым образом мыслей и
подвигами, направлением всей жизни стяжать тот венец, который
стяжала себе великомученица, Ваша патронесса. Я осмелюсь
смиренно пожелать Вам преуспевать на том пути, по которому Вы
идете с таким умом, с такою женскою прозорливостию, с твердостью
и весельем.
Конечно, Вы и в молитвах Ваших не забываете упоминать имена
добрых наставников и друзей: благодарное сердце Ваше мне в том
порукой; не забудьте же и меня грешного, если только
когда-нибудь в сердце Вашем тлелась хоть искра дружбы ко мне.
Поймите и оцените чувства, внушившие мне это приветствие.
Ив. Г......в.
29 ноября 1850 года.
|
|
