Быстрая навигация: История отечественной литературы > Русская литература XIX века > Иван Гончаров > Рефераты

Предметный мир в романе А. И. Гончарова «Обломов»

Курсовая работа

ВВЕДЕНИЕ

Россия всегда славилась своими достижениями в архитектуре, новыми веяниеми в музыке, искусстве, и в азартных играх, таких как покер. Страна также известна своими научными разработками. Русская литература известна по всему миру. Одним из ярких представителей русской литературы является Иван Гончаров.

Роман И. А. Гончарова «Обломов» исследовался в различных аспектах, с разных точек зрения многими литературными критиками. Действительно, этот роман многопланов, поскольку поднимает множество проблем, не только из российской жизни 50-х годов XIX века, но и проблема «лишних людей», вопросы настоящей любви и настоящей дружбы – всё это и многое другое нашло отражение в романе. В этой работе мы рассмотрим роман
И. А. Гончарова «Обломов» с точки зрения изображенного в нём предметного мира. И это не случайно – ведь Гончаров является признанным мастером детали – так, любая, на первый взгляд, незначительная бытовая подробность, не только в романе «Обломов», но и в других его произведениях приобретает свой, особый смысл. Обычно бытовые детали изображаются для создания «колорита эпохи», и эта точка зрения преобладает во многих работах, посвященных исследованиям литературных произведений.
К показу повседневного быта помещиков обращались писатели и до Гончарова. С. Т. Аксаков в своей автобиографической трилогии «Семейная хроника», «Детские годы Багрова – внука» детально описывают помещичий мир. Однако, барская жизнь в целом раскрывается писателем сквозь поэтическую призму, в явно поэтической тональности.
Во многих произведениях писателей второй половины 50-х годов XIX века («Муму» Тургенева, и т.д.) раскрылась сущность крепостничества, жестокость и эгоизм помещиков. Но только А. И. Гончаров в романе «Обломов» с такой широтой раскрывает тему оскудения и деградации дворянства, столь актуальную для своего времени. Этот процесс, впервые описанный в 40-е годы Н. В. Гоголем, Гончаров показывает в глубоко социальном плане. Никто до Гончарова так широко и глубоко не показал, какое губительное воздействие на душевный мир оказывает бездеятельная жизнь.

Предметный мир в романе И. А. Гончарова «Обломов»

В романе «Обломов» читатель прослеживает, как условия быта, в которых вырос Обломов, его воспитание порождают в нем безволие, апатию, равнодушие. «Я старался показать в Обломове, - писал Гончаров С. А. Никитенко 25.02.1873 г. – как и отчего у нас люди превращаются прежде времени в … кисель – климат, среда, протяжение – захолустья, дремотная жизнь – и всё частные, индивидуальные у каждого обстоятельства». И ведь не секрет, добавим мы от себя, что не только воспитание, социальное окружение влияют на формирование личности человека – быт, обстановка, окружающая человека на протяжении его жизни, в равной, если не в большей мере оказывают влияние на характер и мировоззрение человека; и особенно сильно это влияние ощущается в детстве. Не случайно, поэтому, жизнь Обломова прослеживается писателем с семилетнего возраста до его смерти, охватывая 37–летний период. В «сне Обломова» писатель создал изумительную по яркости и глубине картину помещичьей жизни. Патриархальные нравы, натуральное хозяйство помещика, отсутствие каких–либо духовных интересов, покой и бездействие – вот что окружало Илью Ильича с детства, вот что определило явление, названное писателем «обломовщиной». А ведь не секрет, что именно в детстве закладываются основные черты характера человека. Социальное, также как и бытовое окружение оказывают огромное влияние на характер и мировоззрение человека.
Знакомя читателя со своим героем, лежащим в доме на Гороховой улице, писатель отмечает и привлекательные черты его характера: мягкость, простоту, великодушие и доброту. Вместе с тем, с первых страниц романа Гончаров показывает и слабости личности Обломова – апатию, лень, «отсутствие всякой определенной цели, всякой сосредоточенности …». Автор окружает своего героя предметами (туфли, халат, диван), сопровождающими его в течение всей жизни и символизирующими обломовскую неподвижность и бездействие. Если бы мы задались целью создать музей литературного героя, то именно такую обстановку следовало бы создать в нём:
Комната, где лежал Илья Ильич, с первого взгляда казалась прекрасно убранною. Там стояло бюро красного дерева, два дивана, обитые шелковою материею, красивые ширмы с вышитыми небывалыми в природе птицами и плодами. Были там шелковые занавесы, ковры, несколько картин, бронза, фарфор и множество красивых мелочей.
Но опытный глаз человека с чистым вкусом одним беглым взглядом
на всё, что тут было, прочел бы только желание кое-как соблюсти decorum неизбежных приличий, лишь бы отделаться от них. Обломов хлопотал, конечно, только об этом, когда убирал свой кабинет. Утонченный вкус не удовольствовался бы этими тяжелыми, неграциозными стульями красного дерева, шаткими этажерками. Задок у одного дивана оселся вниз, наклеенное дерево местами отстало.
Точно тот же характер носили на себе и картины, и вазы, и мелочи.
Сам хозяин, однако, смотрел на убранство своего кабинета так холодно и рассеянно, как будто спрашивал глазами: “Кто сюда натащил и наставил всё это?” От такого холодного воззрения Обломова на свою собственность, а может быть и еще от более холодного воззрения на тот же предмет слуги его, Захара, вид кабинета, если осмотреть там всё повнимательнее, поражал господствующею в нем запущенностью и небрежностью.

По стенам, около картин, лепилась в виде фестонов паутина, напитанная пылью; зеркала, вместо того чтоб отражать предметы, могли бы служить скорее скрижалями для записывания на них, по пыли, каких-нибудь заметок на память. Ковры были в пятнах. На диване лежало забытое полотенце; на столе редкое утро не стояла не убранная от вчерашнего ужина тарелка с солонкой и с обглоданной косточкой да не валялись хлебные крошки.
Как видно, квартира Обломова представляла из себя скорее склад ненужных вещей, чем жилое помещение. Этой картиной, или предметным окружением, Гончаров подчеркивает то, что Обломов, возможно, даже сам чувствует себя «лишним человеком», вырванным из контекста бурного прогресса. Не случайно Добролюбов назвал Обломова «лишним человеком, сведенным с красивого пьедестала на мягкий диван».
Обломов почти всегда в бездействии. Окружающая обстановка, быт призваны подчеркнуть бездеятельность и апатичность героя. «Вид кабинета, – пишет Гончаров – поражал господствующею в нем запущенностью и небреж-ностью.» Тяжелые, аляповатые стулья, шаткие этажерки, осевший вниз задок дивана с отклеивающимся деревом, повисшая около картин в виде фестонов паутина, покрытое слоем пыли зеркало, ковры в пятнах, тарелки с обглоданными косточками, стоящие со вчерашнего ужина, две-три книги, покрытые пылью, чернильница, в которой обитают мухи, – всё это выразительно характеризует Обломова, его отношение к жизни.

Большой диван, удобный халат, мягкие туфли Обломов не променяет ни на что – ведь эти предметы являются неотъемлемой частью его образа жизни, своего рода символами этого обломовского образа жизни, расставшись с которыми, он перестанет быть собой. Все события романа, так или иначе влияющие на ход жизни героя, даны в сопоставлении с его предметным окружением. Вот как описывает Гончаров то, какую роль играют эти предметы в жизни Обломова:
«на диване он испытал чувство мирной радости, что он с девяти до трех, с восьми до девяти может пробыть у себя на диване, и гордился, что не надо идти с докладом, писать бумаг, что есть простор его чувствам, воображению».

Жизненная достоверность достигается тем, что характер Обломова дан в развитии. В этом отношении очень важна девятая глава – «Сон Обломова», где воссоздаётся картина детства героя, показана жизнь Обломовки – условий, формировавших мировоззрение и характер героя. Гончаров так описывает один день в Обломовке: «Тихо и сонно всё в деревне: безмолвные избы отворены настежь; не видно ни души; одни мухи тучами летают и жужжат в духоте.» На этом фоне обрисованы обломовцы – равнодушные люди, не знающие, что где-то есть города, иная жизнь, и т.д. Такую же вялую , бессмысленную жизнь ведет и владелец деревни – старик Обломов. Гончаров с иронией описывает обломовский быт: Сам Обломов-старик тоже не без занятий. Он целое утро сидит у окна и неукоснительно наблюдает за всем, что делается на дворе. — Эй, Игнашка? Что несешь, дурак? — спросит он идущего по двору человека.
— Несу ножи точить в людскую, — отвечает тот, не взглянув на барина.
— Ну неси, неси, да хорошенько, смотри, наточи!
Потом остановит бабу:
— Эй, баба! Баба! Куда ходила?
— В погреб, батюшка, — говорила она, останавливаясь, и, прикрыв глаза рукой, глядела на окно, — молока к столу достать.
— Ну иди, иди! — отвечал барин. — Да смотри, не пролей молоко-то. — А ты, Захарка, постреленок, куда опять бежишь? — кричал потом. — Вот я тебе дам бегать! Уж я вижу, что ты это в третий раз бежишь. Пошел назад, в прихожую!
И Захарка шел опять дремать в прихожую.
Придут ли коровы с поля, старик первый позаботится, чтоб их напоили; завидит ли из окна, что дворняжка преследует курицу, тотчас примет строгие меры против беспорядков.
Ленивое переползание изо дня в день, бездеятельность, отсутствие жизненных целей – вот что характеризует быт Обломовки. Путем создания коллективного образа Обломовки, Гончаров , как уже было замечено, изображает среду, накладывающую неизгладимый отпечаток на всех, кого она коснулась. Ветхая галерея всё не ремонтируется, мостик через канаву сгнил. А Илья Иванович говорит только о починке мостика и плетня. Впрочем, он иногда действует: «Илья Иванович простер свою заботливость даже до того, что однажды, гуляя по саду, собственноручно приподнял, кряхтя и охая, плетень и велел садовнику поставить поскорей две жерди: плетень благодаря этой распорядительности Обломова простоял так всё лето, и только зимой снегом повалило его опять.
Наконец даже дошло до того, что на мостик настлали три новые доски, тотчас же, как только Антип свалился с него, с лошадью и с бочкой, в канаву. Он еще не успел выздороветь от ушиба, а уж мостик отделан был почти заново.»
В Обломовке буквально всё находится в запустени. Лень и жадность – отличительные черты её обитателей: «Не для всякого зажгут и две свечи: свечка покупалась в городе на деньги и береглась, как все покупные вещи, под ключом самой хозяйки. Огарки бережно считались и прятались.
Вообще там денег тратить не любили, и, как ни необходима была вещь, но деньги за нее выдавались всегда с великим соболезнованием, и то если издержка была незначительна. Значительная же трата сопровождалась стонами, воплями и бранью.
Обломовцы соглашались лучше терпеть всякого рода неудобства, даже привыкали не считать их неудобствами, чем тратить деньги.
От этого и диван в гостиной давным-давно весь в пятнах, от этого и кожаное кресло Ильи Иваныча только называется кожаным, а в самом-то деле оно — не то мочальное, не то веревочное: кожи-то осталось только на спинке один клочок, а остальная уж пять лет как развалилась в куски и слезла; оттого же, может быть, и ворота всё кривы, и крыльцо шатается. Но заплатить за что-нибудь, хоть самонужнейшее, вдруг двести, триста, пятьсот рублей казалось им чуть не самоубийством.»
В Обломовке – натуральное хозяйство – каждая копейка на счету. Обломовцы знали одно-единственное средство сбережения капиталов – хранить их в сундуке.
Гончаров показывает жизнь обломовцев текущей «как покойная река». Внешние картины проявления их жизни представлены идиллически. Описанием Обломовки. Гончаров, как и Тургенев, сказал «надгробное слово» дворянским гнёздам. В обоих имениях господствуют патриархальные порядки, накладывающие неизгладимый отпечаток на их обитателей. Имение Лаврецких существенно отличается от Обломовки – там всё поэтично, свидетельствует о высокой культуре. Ничего этого нет в Обломовке.
Обломов оказывается неспособным к самому простому делу, он не знает, как наладить свое имение, не годен к какой-либо службе, его может обмануть любой плут. Его пугает всякое изменение в жизни. «Идти вперед или остаться? Этот обломовский вопрос был для него глубже гамлетовского. Идти вперед — это значит вдруг сбросить широкий халат не только с плеч, но и с души, с ума; вместе с пылью и паутиной со стен смести паутину с глаз и прозреть!» Как видно, и здесь предметные детали являются важными для Обломова – и халат, и паутина на стенах – всё это олицетворяет образ жизни Обломова, его мировоззрение, и расстаться с этими атрибутами своего быта значит для Обломова – потерять себя.

Тогда возникает естественный вопрос: если у Обломова не было способностей к труду, может быть, его личная жизнь текла бурной рекой? Ничуть не бывало. Только в первые годы жизни в Санкт – Петербурге «покойные черты лица его оживлялись чаще, глаза подолгу сияли огнем жизни, из них лились лучи света, надежды, силы. В те далекие времена Обломов замечал на себе страстные взгляды и обещающие улыбки красавиц. Но он не сближался с женщинами, дорожа покоем, и ограничивался поклонением издали на почтительном расстоянии».
Стремление к покою обусловило жизненные взгляды Обломова – всякая деятельность означает для него скуку. Своим неумением трудиться Обломов близок к типу «лишнего человека» - Онегину, Печорину, Рудину, Бельтову.
В конце первой части Гончаров ставит вопрос о том, что же победит в Обломове: жизненные, деятельные начала или сонная «обломовщина»? Во второй части романа Обломова встряхнула жизнь. Он воспрянул духом. Однако и в это время в нем происходит внутренняя борьба. Обломов боится городской суеты, ищет покоя и тишины. И олицетворением покоя и тишины снова становятся: уютная квартира и удобный диван: Илья Ильич признается Штольцу, что только у Ивана Герасимовича, его прежнего сослуживца, он чувствует себя спокойно
— У него, знаешь, как-то привольно, уютно в доме. Комнаты маленькие, диваны такие глубокие: уйдешь с головой, и не видать человека. Окна совсем закрыты плющами да кактусами, канареек больше дюжины, три собаки, такие добрые! Закуска со стола не сходит. Гравюры всё изображают семейные сцены. Придешь, и уйти не хочется. Сидишь, не заботясь, не думая ни о чем, знаешь, что около тебя есть человек... конечно, немудрый, поменяться с ним идеей нечего и думать, зато нехитрый, добрый, радушный, без претензий и не уязвит тебя за глаза!— Что ж вы делаете?— Что? Вот я приду, сядем друг против друга на диваны, с ногами; он курит...

В этом – жизненная программа Обломова: наслаждение покоем, тишиной. И предметы, окружающие Обломова, все предназначены исключительно для этой цели: и диван, и халат, и квартира; и, что характерно, предметы, предназначенные для деятельности, например, чернильница, бездействуют и совершенно не нужны Обломову.

Любовь Ольги на время преобразила Обломова. Он расстался с привычным образом жизни, стал деятелен. Чувство к Ольге заполняет всё его существо, и он не может вернуться к своим привычкам. И снова Гончаров показывает эту перемену в своем герое через посредство его предметного окружения, и, в частности, в отношении Обломова к своему халату:
С этой минуты настойчивый взгляд Ольги не выходил из головы Обломова. Напрасно он во весь рост лег на спину, напрасно брал самые ленивые и покойные позы — не спится, да и только. И халат показался ему противен, и Захар глуп и невыносим, и пыль с паутиной нестерпима.
Он велел вынести вон несколько дрянных картин, которые навязал ему какой-то покровитель бедных артистов; сам поправил штору, которая давно не поднималась, позвал Анисью и велел протереть окна, смахнул паутину, а потом лег на бок и продумал с час — об Ольге.

Сравните также эпизод, когда Обломов объясняется в любви:
— Лю... блю! — произнес Обломов. — Но ведь любить можно мать, отца, няньку, даже собачонку: всё это покрывается общим, собирательным понятием “люблю”, как старым...
— Халатом? — сказала она, засмеявшись. — A propos, где ваш халат?
— Какой халат? У меня никакого не было.
Она посмотрела на него с улыбкой упрека.
— Вот вы о старом халате! — сказал он. — Я жду, душа замерла у меня от нетерпения слышать, как из сердца у вас порывается чувство, каким именем назовете вы эти порывы, а вы... Бог с вами, Ольга! Да, я влюблен в вас и говорю, что без этого нет и прямой любви: ни в отца, ни в мать, ни в няньку не влюбляются, а любят их...
По – моему, в этом эпизоде особенно отчётливо видно, как Обломов решает отказаться от своих прежних привычек и отвергает такой важный атрибут своей прежней жизни, как старый халат.

Но даже в этом аспекте победила «обломовщина». Все произошло именно так, как об этом спрашивала Ольга:
— А если, — начала она горячо вопросом, — вы устанете от этой любви, как устали от книг, от службы, от света; если со временем, без соперницы, без другой любви, уснете вдруг около меня, как у себя на диване, и голос мой не разбудит вас; если опухоль у сердца пройдет, если даже не другая женщина, а халат ваш будет вам дороже?..
— Ольга, это невозможно! — перебил он с неудовольствием, отодвигаясь от нее.
И, как показывает дальнейшее развитие событий в романе, даже не другая женщина (Пшеницына) а прежний уютный, спокойный образ жизни становятся для Обломова дороже любви.

Необоримая лень и апатия, присущие Обломову, в доме Пшеницыной нашли благодатную почву. Здесь «нет никаких понуканий, никаких требований».
Предметной деталью Гончаров передает переломные моменты в жизни героя. Так, в XII главе третьей части писатель заставляет Захара облачить его в халат, вымытый и починенный хозяйкой. Халат здесь символизирует возврат к старой обломовской жизни.
— Еще я халат ваш достала из чулана, — продолжала она, — его можно починить и вымыть: материя такая славная! Он долго прослужит.
— Напрасно! Я его не ношу больше, я отстал, он мне не нужен.
— Ну всё равно, пусть вымоют: может быть, наденете когда-нибудь... к свадьбе! — досказала она, усмехаясь и захлопывая дверь.

Ещё более характерна в этом смысле сцена, когда Илья Ильич возвращается домой и искренне удивляется приёму, оказанному ему Захаром:

Илья Ильич почти не заметил, как Захар раздел его, стащил сапоги и накинул на него — халат!
— Что это? — спросил он только, поглядев на халат.
— Хозяйка сегодня принесла: вымыли и починили халат, — сказал Захар.
Обломов как сел, так и остался в кресле.

Эта, казалось бы, вполне обычная предметная деталь становится толчком для душевных переживаний героя, становится символом возврата к прежней жизни, прежнему порядку. Тогда в сердце его «на время затихла жизнь», быть может, от осознания своей никчемности и бесполезности …

Всё погрузилось в сон и мрак около него. Он сидел, опершись на руку, не замечал мрака, не слыхал боя часов. Ум его утонул в хаосе безобразных, неясных мыслей; они неслись, как облака в небе, без цели и без связи, — он не ловил ни одной. Сердце было убито: там на время затихла жизнь. Возвращение к жизни, к порядку, к течению правильным путем скопившегося напора жизненных сил совершалось медленно.

Что касается «деловых качеств» Обломова, то они также раскрываются через предметный мир. Так, в аспекте переустройства имения, также как и в личной жизни, победила «обломовщина» - Илья Ильич испугался предложения Штольца провести к Обломовке шоссе, построить пристань, а в городе открыть ярмарку. Вот как автор рисует предметный мир этого переустройства:
— Ах, Боже мой! — сказал Обломов. — Этого еще недоставало! Обломовка была в таком затишье, в стороне, а теперь ярмарка, большая дорога! Мужики повадятся в город, к нам будут таскаться купцы — всё пропало! Беда! …
— Как же не беда? — продолжал Обломов. — Мужики были так себе, ничего не слышно, ни хорошего, ни дурного, делают свое дело, ни за чем не тянутся; а теперь развратятся! Пойдут чаи, кофеи, бархатные штаны, гармоники, смазные сапоги... не будет проку!
— — Да, если это так, конечно, мало проку, — заметил Штольц... — А ты заведи-ка школу в деревне...
— Не рано ли? — сказал Обломов. — Грамотность вредна мужику: выучи его, так он, пожалуй, и пахать не станет...

Какой яркий контраст с миром, окружающим Обломова: тишина, удобный диван, уютный халат, и вдруг – смазные сапоги, штаны, гармоники, шум, гам …

Счастливые дни дружбы с Ольгой безвозвратно ушли, преданы забвению. И это Гончаров передаёт пейзажем, предметной деталью, возросшей до символа:

— Снег, снег, снег! — твердил он бессмысленно, глядя на снег, густым слоем покрывший забор, плетень и гряды на огороде. — Всё засыпал! — шепнул потом отчаянно, лег в постель и заснул свинцовым, безотрадным сном.

Окутались в снежный саван и погибли его мечты об иной жизни.

Умело использует Гончаров и другую повторяющуюся предметную деталь – сиреневую ветку. Ветка сирени воплощает в себе то прекрасное, что зацвело в душах Ольги и Обломова.
Так, сцена встречи после первого объяснения в любви начинается с того, что после слов приветствия «она молча сорвала ветку сирени и нюхала её, закрыв лицо и нос».
— Понюхайте, как хорошо пахнет! — сказала она и закрыла нос и ему.
— А вот ландыши! Постойте, я нарву, — говорил он, нагибаясь к траве, — те лучше пахнут: полями, рощей; природы больше. А сирень всё около дома растет, ветки так и лезут в окна, запах приторный. Вон еще роса на ландышах не высохла.
Он поднес ей несколько ландышей.
— А резеду вы любите? — спросила она.
— Нет: сильно очень пахнет; ни резеды, ни роз не люблю. Да я вообще не люблю цветов ...
Думая, что Ольга рассержена его признанием, Обломов говорит потупившей голову и нюхающей цветы Ольге:
Она шла, потупя голову и нюхая цветы.
— Забудьте же это, — продолжал он, — забудьте, тем более, что это неправда...
— Неправда? — вдруг повторила она, выпрямилась и выронила цветы.
Глаза ее вдруг раскрылись широко и блеснули изумлением...
— Как неправда? — повторила она еще.
— Да, ради Бога, не сердитесь и забудьте…

И Илья Ильич понял это движение сердца девушки. Он пришел на другой день с веткой сирени:
— Что это у вас? — спросила она.
— Ветка.
— Какая ветка?
— Вы видите: сиреневая.
— Где вы взяли? Тут нет сирени, где вы шли.
— Это вы давеча сорвали и бросили.
— Зачем же вы подняли?
— Так, мне нравится, что вы... с досадой бросили ее.

Ветка сирени раскрыла многое и Ольге. Гончаров иллюстрирует это следующим эпизодом: неделю спустя Илья Ильич встретил Ольгу в парке на том месте, где была сорвана и брошена ветка сирени. Теперь Ольга мирно сидела и вышивала … ветку сирени.
В эпизодах с веткой сирени Гончаров прекрасно передает смятение души Обломова. В мечтах герой рисовал себе бурную любовь, страстные порывы Ольги. Но тут же он поправлял себя: «… страсть надо ограничить, задушить и утопить в женитьбе!..»
Илья Ильич хочет любить, не теряя покоя. Иного хочет от любви Ольга. Приняв из рук Ольги ветку сирени, Обломов говорит, глядя на ветку:

Он вдруг воскрес. И она в свою очередь не узнала Обломова: туманное, сонное лицо мгновенно преобразилось, глаза открылись; заиграли краски на щеках; задвигались мысли; в глазах сверкнули желания и воля. Она тоже ясно прочла в этой немой игре лица, что у Обломова мгновенно явилась цель жизни.
— Жизнь, жизнь опять отворяется мне, — говорил он как в бреду, — вот она, в ваших глазах, в улыбке, в этой ветке, в “Casta diva”... всё здесь...
Она покачала головой.
— Нет, не всё... половина.
— Лучшая.
— Пожалуй, — сказала она.
— Где же другая? Что после этого еще?
— Ищите.
— Зачем?
— Чтоб не потерять первой, — досказала она, подала ему руку, и они пошли домой.
Он то с восторгом, украдкой кидал взгляд на ее головку, на стан, на кудри, то сжимал ветку.
В этом эпизоде Ольга намекает Обломову, что нужно искать цель жизни, нужно быть деятельным. И, казалось бы, незначительная ветка сирени в художественной ткани романа стала символичной. Как много она говорит читателю!
К символической ветке сирени писатель обращается еще не однажды. Например, в сцене объяснения Обломова с Ольгой в том же саду, после нескольких дней разлуки, после письма героя о необходимости «разорвать сношения». Увидев Ольгу плачущей, Обломов готов всё сделать, чтобы загладить ошибку, вину:

— Ну, если не хотите сказать, дайте знак какой-нибудь... ветку сирени...
— Сирени... отошли, пропали! — отвечала она. — Вон, видите, какие остались: поблеклые!
— Отошли, поблекли! — повторил он, глядя на сирени. — И письмо отошло! — вдруг сказал он.
Она потрясла отрицательно головой. Он шел за ней и рассуждал про себя о письме, о вчерашнем счастье, о поблекшей сирени.

Но характерно, что, убедившись в любви Ольги и успокоившись, Обломов «зевнул во весь рот». Яркой иллюстрацией чувств, испытываемых героем, может служить такая картина, описанная Гончаровым, в ней, на мой взгляд, отразилось отношение Обломова к любви, да и к жизни вообще:

“В самом деле, сирени вянут! — думал он. — Зачем это письмо? К чему я не спал всю ночь, писал утром? Вот теперь, как стало на душе опять покойно... (он зевнул)... ужасно спать хочется. А если б письма не было, и ничего б этого не было: она бы не плакала, было бы всё по-вчерашнему; тихо сидели бы мы тут же, в аллее, глядели друг на друга, говорили о счастье. И сегодня бы так же, и завтра...” Он зевнул во весь рот.

Четвертая часть романа посвящена описанию «выборгской обломовщины». Обломов, женившись на Пшеницыной, опускается, всё больше погружается в спячку. Мёртвый покой царствовал в доме: «Мир и тишина – пишет Гончаров – покоятся на Выборгской стороне». И здесь дом –полная чаша. И не только Штольцу, но и Обломову всё здесь напоминает Обломовку. Писатель не раз проводит параллель жизни на Выборгской с обломовским бытом. Илья Ильич «не раз дремал под шипенье продеваемой и треск откушенной нитки, как бывало в Обломовке.»
— Еще я халат ваш достала из чулана, — продолжала она, — его можно починить и вымыть: материя такая славная! Он долго прослужит – говорит Агафья Матвеевна.
Обломов от него отказывается. Но потом, расставшись с Ольгой, он снова облачается в халат, постиранный и выглаженный Пшеницыной.
Штольцы пытаются спасти Обломова, но убеждаются, что это невозможно. А два года спустя Обломов умирает от удара. Как жил он незаметно, так и умер:
вечная тишина и ленивое переползанье изо дня в день тихо остановили машину жизни. Илья Ильич скончался, по-видимому, без боли, без мучений, как будто остановились часы, которые забыли завести.