Письмо в редакцию "С.-Петербургских ведомостей" - Тургенев Иван Сергеевич

Милостивый государь!

Только сегодня прочел я фельетон "Голоса", в котором упоминаются мои "Воспоминания о Белинском". Я не намерен унижаться до опровержения тех постыдных мотивов, которые приписывает мне г. фельетонист, и не удивляюсь, что он мне их приписывает: всякий судит о другом по самому себе. Но г. фельетонист, распространяясь о моих "сказаниях", позволил себе обозвать их лживыми. Возвращая, с понятной гадливостью, безымянному борзописцу принадлежащее ему выражение, ограничусь объявлением, что не отказываюсь ни от единого слова тех немногих строк, в которых речь идет об "издателе толстого журнала". Сам по себе он слишком незначителен, и я, конечно, не упомянул бы о нем даже мимоходом, как я это сделал, если б судьба не приплела его жизни к жизни Белинского. Но повторяю: каждое слово тех строк согласно с строжайшей истиной; это всем известно, и сам г. Краевский это знает. Мне почти совестно останавливаться на таких пустяках, но для кого же осталось тайной, что издатель "толстого журнала", в котором узнал себя г. Краевский, лишен эстетического понимания, не владеет пером и расчетлив? (Больше я ничего о нем не сказал.) Эпитет "расчетливый" должен был скорее польстить ему, как человеку по преимуществу коммерческому. А что Белинский состоял на весьма незначительном годовом жаловании у г. Краевского, что он часто с негодованием и отчаянием указывал на книги, присылаемые к нему на разбор,-- это факты, справедливость которых засвидетельствует всякий, знавший его; но г. фельетонист не удовольствовался вышеприведенной клеветой; он не усомнился напечатать следующее:

"Г-ну Тургеневу лучше многих должно было бы знать по собственному опыту (курсив в подлиннике), как мало был расчетлив этот издатель и с какою готовностью ссужал он своих сотрудников деньгами, даже без надежды на отдачу".

Г-н Краевский выдавал мне, так же как и многим другим начинавшим писателям, небольшие суммы вперед, которые мы потом выплачивали литературной работой по сходным ценам; г. Краевский находил в этом свою выгоду, и мы не жаловались. Подобные отношения очень хорошо известны в торговле; только купцы не имеют обыкновения хвастать своею готовностью ссужать деньгами. Но я давно и вполне рассчитался с г. Краевским. Что же касается до намека, заключенного в последней фразе выписанной мною цитаты, то вся моя прошедшая жизнь дает мне право отнестись к нему с полнейшим презрением. Это также всем известно, и г. Краевский также это знает.

Я бы очень был обязан вам, милостивый государь, если бы вы поместили это вынужденное объяснение на столбцах вашего уважаемого журнала. Примите уверение в совершенном моем уважении и преданности.

Ив. Тургенев Баден-Баден, 2/14 мая 1869.