Письмо Полине Виардо - Письма (1831-1849) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

27, 28 июня (9, 10 июля) 1849. Париж

Lundi, 8 juillet 49.

Bonjour, Madame. Guten Morgen, theuerstes Wesen.

Je vous ecris cette lettre dans le salon de Mr et Mme Sitches - rue Laffitte, 11.-- Il est 4 heures - il y en a six que vous etes a Londres1. Vous avez du faire un bon et heureux voyage.-- Je me suis plusieurs fois reveille cette nuit et j'ai pense a vous: je vous ai vue penchee sur la roue du bateau, regardant l'ecume blanche sur la mer verte.-- Que Dieu veille sur vous et vous benisse!-- Je ne sais pas encore quand nous allons a Courtavenel; probablement demain.-- Mr et Mme Sitches sont sortis pour faire des emplettes, moi, j'ai ete occupe toute la matinee a faire mes paquets et a les transporter.-- Cependant, j'ai eu le temps de lire les feuilletons de tous les journaux; plusieurs d'entre eux parlent des dernieres representations du "Prophete" - et de vous avec les plus grands eloges; "Le Courrier francais" vous invite de revenir au plus vite pour reprendre le "sceptre de l'art"; Mr Jules Janin dans un long article ou il parle de son voyage en Belgique vous nomme deux fois de la facon suivante: "Imaginez-vous un paradis entre deux enfers, Rose Cheri entre deux duegnes, la Viardot entre deux tenors de province"2. Que dites-vous de ce la, signe de la celebrite pour la femme comme l'absence du Mr l'est pour l'homme? Sentez-vous que le danger, dont parlait si elegamment l'ingenieux Mr Nisard, commence pour vous? A propos - n'oubliez pas que vous m'avez promis de faire taire la modestie dans vos lettres. J'y compte. Ce que c'est que de nous pourtant! L'article de Mr J<ules> J<anin> est horriblement reactionnaire) - et cependant je sens que s'il continue comme cela, je finirai presque par l'estimer!

Vraiment - vous etes a Londres - et je vous ecris... Je n'y puis croire. Et cependant, c'est tres vrai.-- Vous avez deja vu ce bon Manuel, que j'aime de tout mon coeur et que j'embrasse idem3.-- Je le vois d'ici - toujours aussi bondissant - n'est-ce pas? - Il parait que Mme Grisi a choisi "Les Huguenots" pour son benefice - vous irez la voir et vous nous en direz deux mots, ainsi que de Mme Sonntag? - Et "Le Prophete", "Le Prophete", "Le Prophete"?!!?

Tout ce que j'ecris est bien decousu... c'est qu'il n'y a pas a dire - suffit, je m'entends - et vous m'entendez aussi. La nature a horreur du vide, dit-on; le vide est en effet une vilaine chose.-- J'irai voir ce soir "D<on> Sebastien"4 - et je vous ecrirai la-dessus demain.-- A demain donc; et que le bon Dieu veille sur vous. Je l'ai deja dit une fois - mais je puis bien le repeter, puisque je ne cesse de le penser. A demain...

Mardi, midi et demi.

Nous partons dans une demi-heure pour Courtavenel, ou nous esperons trouver une lettre de vous (si vous en avez ecrit une hier).-- Le temps est magnifique, ce qui n" gate jamais rien. J'ai assiste hier a la premiere representation de "D<on> Sebastien" et j'en suis sorti parfaitement abur-rido.-- Ah! c'est quand on entend de la musique de ce genre qu'on rend justice au "Prophete".-- C'est vieux - c'est vide - c'est essouffle. On sent que l'auteur etait enerve et fatigue au moment de la creation.-- Et puis, il n'y a rien de plus atroce que de la musique italienne de second hand, qui, par-dessus le marche, n'est pas meme franchement italienne.-- Ces cavatines qui s'annoncent si ambitieuseme t et dont l'elan est si vulgaire - vous font mal aux nerfs. Le fameux septuor n'est pas grand-chose non plus et ne vaut pas le final de la "Lucie"5. La salle etait a moitie vide: j'ai eu une stalle d'orchestre pour 4f.50.-- Les acteurs n'ont pas brille.-- Masset etait froid comme un ours blanc gele, Marie se demenait lourdement et consciencieusement - (s'il y a eu des Allemands dans la salle, il y du leur plaire). Portheaut etait insipide et pretentieux (il a cependant un joli air, le seul potable de la partition).-- Mlle Masson - vous me permettrez de n'en pas parler.-- Un mauvais gros fruit cru et acide - quoi! - On se compose un maintien tragique - comme on se met du rouge - et puis - va! salga que saliere.-- Il n'y a pas eu de rappels.-- Hors les c'aqueurs, personne ne bougeait. Masset a cependant une belle voix, mais qui ne dit absolument rien. Sa voix est :uiu'de-mtiutto de naissance.

Je vous demande pardon de vous envoyer une lettre de trois pages.-- Mais nous allons partir. De Courtavenel je vous ecrirai des lettres d'une longueur stupefiante - aujourd'hui, je me borne a vous serrer les mains bien fort, bien fort, a vous souhaiter tout ce qu'il y a de bon, d'heureux et de beau au monde.-- A revoir, et que Dieu vous benisse encore une fois.

Mille amities a Viardot, Manuel et a Mr Chorley.

Tout a vous

J. Tourgueneff.

Gott segne Sie tausend ma! - Sie einzige Theuerste.-- Aujourd'hui soir je coi.iinencerai ma veritable premiere lellre. Celle-ci n'est qu'un bonjour. Leben Sie wohl.

Полине Виардо С французского:

Понедельник, 8 июля 49.

Добрый день, милостивая государыня. Guten Morgen, theuerstes Wesen {Доброе утро, дорогое существо (нем.).}.

Я пишу вам это письмо в гостиной г-на и г-жи Сичес, на улице Лафит, 11. Сейчас 4 часа - следовательно, вы уже шесть часов в Лондоне1. Должно быть, вы доехали приятно и благополучно. Этой ночью я несколько раз просыпался и всё думал о вас: я видел, как вы стоите, наклонившись над колесом парохода, и смотрите на белую пену зеленого моря. Господь да хранит и благословит вас! И еще не знаю, когда мы поедем в Куртавнель; вероятно, завтра. Г-н и г-жа Сичес отправились за покупками, а я всё утро был занят укладкой и перевозкой моих вещей. Однако я всё же успел просмотреть фельетоны всех газет. Многие из них отзываются о последних представлениях "Пророка" и о вас с величайшей похвалой. "Le Courrier Francais" приглашает вас вернуться возможно скорее, чтобы снова завладеть "скипетром искусства". Г-н Жюль Жанен в большой статье, описывающей его поездку в Бельгию, два раза говорит о вас, следующим образом: "Представьте себе рай между двумя адами, Розу Шери между двумя дуэньями, самое Виардо между двумя провинциальными тенорами"2. Что вы скажете об этом самое - ведь ото такой же признак знаменитости для женщины, как отсутствие "г-н" для мужчины? Ощущаете ли вы, что на вас надвигается та опасность, о которой так изящно говорил остроумный г-н Низар? Кстати, не забудьте, что вы обещали мне заставить молчать скромность в ваших письмах... Я рассчитываю на это. Вот каковы мы! Статья г-на Ж<юля> Ж<анена> ужасно реак<ционна>, и всё же я чувствую, что если он будет продолжать в том же духе, я в конце концов начну почти уважать его!

Итак, вы действительно в Лондоне, и я вам пишу... Мне всё еще не верится. А между тем это - сущая правда. Вы повидали уже милого Мануэля, которого я сердечно люблю и которого также обнимаю3. Я словно вижу его отсюда - всё такого же непоседливого - не правда ли? Кажется, г-жа Гризи выбрала для своего бенефиса "Гугенотов"? Вы ведь пойдете послушать ее и расскажете нам о ней, равно как и о г-же Зонтаг? Но "Пророк", "Пророк", "Пророк"?!!?

Всё, что я пишу - довольно бессвязно... Ну, что же - достаточно того, что я себя понимаю и вы тоже понимаете меня. Говорят, природа боится пустоты, и в самом деле, пустота - скверная вещь.

Вечером я иду смотреть "Д<он> Себастиана"4 и завтра напишу вам о нем. Итак, до завтра, и да хранит вас бог. Я уже сказал это раньше, но позволительно повторять то, о чем непрестанно думаешь. До завтра...

Вторник, половина первого.

Через полчаса мы едем в Куртавнель, где надеемся найти письмо от вас (если вы написали его вчера). Погода великолепная, а ведь "то никогда ничего не портит. Я был вчера на первом представлении "Д<он> Себастиана" и вышел после спектакля aburrido {в унынии (исп.).}. Да, слушая подобную музыку, отдаешь должное "Пророку". Это так старо, так пусто, так бессильно. Чувствуется, что автор был утомлен, и раздражен, когда писал свое произведение. Вообще нет ничего ужаснее итальянской музыки second hand {второго сорта (англ.).}, к тому же еще и не совсем, итальянской. Эти каватины, задуманные с таким размахом и звучащие столь пошло, бьют по нервам. Пресловутый септет - тоже не бог весть что и не стоит финала "Лючии"5. Зрительный зал был наполовину пуст; я получил кресло в партере за 4 1/2 франка,-- Актеры не блистали. Массе был холоден, как заперший белый медведь. Марие неуклюже и добросовестно старался (если в театре были немцы, он должен был им понравиться). Порто был безвкусен и претенциозен (но у него есть одна милая ария, единственно приемлемая во всей партитуре). М-ль Массон - позвольте о ней не говорить.-- Большой скверный фрукт, незрелый и кислый. Придумала себе трагические манеры - всё равно что нарумянилась,-- и ладно! saiga que saliere {что будет, то будет (нем.).}. Вызовов не было. Если не считать клакеров - никто не шевельнулся. У Массе хороший голос, только он ровно ничего не выражает. Его голос - глухонемой от рождения.

Простите, что посылаю вам письмо только на трех страницах, но мы должны ехать. Из Куртавнеля я вам буду писать письма ошеломляющей длины, сегодня же ограничиваюсь тем, что очень крепко, очень крепко жму вам руки и желаю вам всего, что только есть самого доброго, счастливого и прекрасного. До свиданья, и да благословит вас бог еще раз.

Тысяча приветов Виардо, Мануэлю и г-ну Чорли.

Весь ваш

И. Тургенев.

Gott scgne Sie tausendmal - Sie einzige Theuerste {Тысячу раз да благословит вас господь, вас, единственную, самую дорогую (нем.).}. Сегодня вечером я сяду за мое первое настоящее письмо. А посылаемое теперь - это всего лишь приветствие. Leben Sie wohl {Будьте здоровы (нем.).}.