А. Н. Островскому - Письма (1855--1858) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

7 (19) ноября 1856. Париж

Париж.

7/19 ноября 1856.

Любезнейший Александр Николаевич, много думал я о Вас всё это время и не однажды пересылал Вам поклоны через общих наших знакомых. Искренно огорчило меня несчастное происшествие, случившееся с Вами1, я сам в молодости ломал свои члены и знаю, как это гадко. Надеюсь, что Вы теперь уже окончательно выздоровели и ходите. Боткин писал мне, что видел Вас; также сообщил мне, что Вы пишете повесть; с нетерпением ожидаю ее появления в "Совр<еменник>е"2 (я получаю его здесь), а что Ваш "Минин"?3 Эту вещь Вы непременно должны сделать - кроме Вас ее сделать некому - и надо, чтобы она у Вас вышла капитальною вещью. Здесь, на чужой земле, мне всё Русское еще более близко стало и дорого; - а ни в одном из наших писателей Русский дух не веет с такой силой, не играет так, как в Вас. Подарите нас всех и меня в особенности "Мининым"; - а мы Вам поклонимся все в пояс.

Что мне сказать Вам о себе? Я не более двух недель как поселился в Париже; всю осень я прожил в деревне, в 60 верстах отсюда, охотился, бездействовал и очень приятно проводил время.-- Теперь я намерен приняться за работу; также хочется мне посмотреть поближе на здешнюю жизнь и на здешнюю литературу. Оно, пожалуй, и не весело, да поучительно. Всё здесь измельчало и изломалось. Простоты и ясности и не ищи; всё здесь хитро и столь же бедно, нищенски бедно, сколь хитро.-- Я непременно в мае месяце вернусь в Россию4; не приедете ли Вы, хотя в будущем году, погостить ко мне в деревню?

Слышу я, что Писемский в Москве хандрит. Отчего он хандрит? Вы, кажется, имеете на него влияние - встряхните его. Что его роман?5 Поклонитесь ему от меня - и попросите его от моего имени написать мне письмо; мы как-то с ним переписывались. Я ему отвечу тотчас; вообще я исправный корреспондент. Поклонитесь от меня также Григорьеву. Так вышло - к крайней моей досаде, что не удалось мне увидать его в нынешнем году в Москве. Я знаю, мы бы спорили с ним до упаду, но я чувствую, что мы бы очень тесно сошлись. Меня влечет к нему; он напоминает мне покойного Белинского6. Это сравнение, может быть, ему не понравится; но оно так,-- и для меня всё, что напоминает Белинского, мило. Что прикажете делать! Я остаюсь верен своим привязанностям.

Описали ли Вы (и Писемский тоже) свою поездку - и где явится это описание? Вероятно, в "Морском сборнике"7. Мне его перешлют.

Если вздумается Вам написать мне (за что я Вам буду очень благодарен) - скажите слова два о литературных движениях в Москве. "Русскую беседу" мне здесь обещают; "Русский вестник", говорят, тоже у кого-то есть. Но всё это, пока, одни буки - а Вы мне скажите Ваше слово. Сообщите мне, где Потехин и что он делает? Адресс мой: Rue de Rivoli, No 206.-- Paris.

Что делает Садовский? Передайте ему мой поклон.

Был я здесь в театрах. В течение последних 6 лет не появилось ни одного нового замечательного таланта - а старье всё поизносилось и поизбилось. Два-три новых молодых играют просто; - и только: - похвала, как видите, не слишком большая. - Бурдин был здесь и приставал ко мне; - хорош был гусь прежде - воображаю, что он будет из себя выламывать, вернувшись.-- Фет был в Париже и уехал к Некрасову в Рим8; это человек-душа - милейший поэт, врет иногда так мило, что расцеловать его хочется. Скучал здесь ужасно и вздыхал беспрестанно. Авось в Италии ему легче будет.

Прощайте, любезный А<лександр> Н<иколаевич>. Будьте здоровы, не ломайте себе вперед ни ног, ни рук - и пишите. Пишите комедии, драмы, повести - и хоть одно письмо ко мне. Жму Вам дружески руку и остаюсь

душевно Вас любящий

Ив. Тургенев.

P. S. Пришлите мне свой адресс.