Я. П. Полонскому - Письма (1855--1858) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

24 декабря 1856 (5 января 1857). Париж

Париж.

5-го января н. с. 1857.

Помните ли Вы, любезнейший Полонский, Вы мне говаривали, что желали бы написать стихотворение, которое совершенно бы меня удовлетворило? Вы можете теперь быть довольны: я от Ваших "Наяд" пришел в восторг. Это вещь великолепная. Но так как бы я желал видеть ее напечатанной 1, то позвольте мне предложить следующие изменения.

Вместо:

"Современные песни отчизны моей"... 2 - скажите: народные песни (etc, Вы понимаете, что я не предлагаю Вам поставить именно это слово; я говорю о смысле). Эдак оно выйдет и ценсурнее - и вместе с тем величавее. Прометей выйдет не какой-нибудь современный поэт - а сам народ.

Поэтому следующие два стиха:

"Там молчали каменья...

. . . . . . . . . . . .святые права" - надо изменить. Они сверх того прозаичны3.

Потом вместо: "Бедные дщери морей"4 - поставьте "Нимфы" - и на конце прибавьте в двух словах следующую мысль: я не Титан - но Вы слышали точно песни Титана, который, как Прометей, прикован к скале, и его коршун грызет...5 Тогда, по-моему, стихотворение выйдет истинно прекрасно. Я знаю, что Вы человек не щепетильный - и потому так смело предлагаю Вам эти изменения. Но, повторяю, стихотворение чудное. В случае нужды, последнюю мысль можно будет для ценсуры откинуть.

Второе стихотворение, присланное Вами, очень хорошо по своей правде - а третье слабо6.

Пожалуйста, не унывайте и кончайте Вашу поэму7. Не удастся - делать нечего, а удастся - браво! Что так сидеть сиднем? Пока в себе сомневаешься да против себя воюешь - можно сделать хоть небольшое дело - да дело. Одну я знаю помеху: болезнь. И потому мне очень было прискорбно узнать, что Вы всё болеете. Не знаю, мнительны ли Вы или нет - но думаю, что с Вашим здоровьем еще жить можно. Работайте-ка и порадуйте меня другим стихотворением вроде "Наяд".

Спасибо Вам за все сообщенные известия. В нынешнем году друзья меня не забывают, и вести с родины не переводятся. Если будете писать к Шельгуновой, поклонитесь ей от меня. Я храню в памяти ее толстенькую и миленькую фигурку с умным личиком и добрыми глазами8.

С Некрасовым я переписываюсь. Он доволен своим пребыванием в Риме и, кажется, работает9.

Я удивился и обрадовался, узнавши, что Клюшников еще жив. Пожалуйста, напишите мне его адресс - не забудьте. Я его знавал хорошо; он даже в детстве преподавал мне Русскую историю10.

Вы хорошо делаете, что рисуете - но смотрите, не покидайте своей, законной Музы {В подлиннике ошибочно: Музой}. А с той - как бишь звали Музу рисования - побаловать можно11.

Прощайте, милый П<олонский>. Пришлите мне перемены в "Наядах"12, если найдете мои предложения благоразумными - да напечатайте это стихотворение непременно в "Современнике"13; об этом я Вас прошу. Дружески жму Вам руку и остаюсь

душевно Вам преданный

Ив. Тургенев.