Полине Виардо - Письма 1862-1864 - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

С французского:

No 8

С.-Петербург.

Гостиница "Франция", No 50.

Четверг, 28/16 янв. 1864.

Theuerste Freundinn {Самый дорогой друг (нем.).}, вот славное письмо, которое доставило мне такое удовольствие и такую радость! Но, право же, мне совестно, что меня так любят.-- Я почти готов просить прощения - и в то же время чувствую себя таким счастливым! Благодарю, тысячу миллионов раз благодарю!

Весь вчерашний день я не выходил из комнаты, чтобы попытаться "побороть" свой кашель, как говорят врачи, и полагаю, что мне это удалось - ибо сегодня я уже совсем здоров - и выходил.-- Видел г-жу фон Раден и долго беседовал с великой княгиней Еленой. Мы много говорили о вас. Она не понимает, как можно жить зимою в Баден-Бадене - а я не понимаю, как можно жить в другом месте. Вечером пошел в русский театр смотреть пьесу Островского. На мой взгляд, актеры отвратительные, актрисы еще того хуже: фальшивые интонации, фальшивые жесты. Когда я вижу фальшь на сцене, мне всегда хочется забраться под стул1. Получил письмо от г-жи Иянис и от Полинетты: дело с Пине принимает всё более и белее свадебную окраску. Полагаю, что теперь можно попросить вас навести справки об этом господине; он занимает место синдика по делам о несостоятельности. О, если б всё могло устроиться к концу апреля2! Вот félicita {счастье (итал.).}!

Надеюсь, что письмо No 7 дошло до вас3 - я адресовал его в Лейпциг, П<олине> В<иардо> - berühmte Sängerin, zu erfragen im Gewandhaus {знаменитой певице, справиться в Гевандхаузе (нем.).}4; по тому же адресу пошлю и это письмо. Теперь вы уже знаете, что мои посещения Сената кончились, и я волен уехать, когда мне вздумается5. Боюсь, как бы наш издатель не стал очень тянуть6. Что до моего дядюшки7, то он будет здесь 5/17 февраля.

Пятница утром 29/17.

Добрый день, meine liebste, theuerste Freundinn {мой самый любимый, дорогой друг (нем.).}. Погода опять стоит очень холодная - небо синее, улицы белые. Боюсь, как бы вы не простудились в ваших странствиях. Берегите себя, умоляю вас. В особенности ваша поездка в Бремен кажется мне такой далекой! - Итак, послезавтра вы уезжаете... А я, как вам известно, пять дней - с 5 по 10 марта по новому стилю - пробуду в Баден-Бадене или Карлсруэ. Что вы на это скажете? А затем твердо надеюсь в конце апреля возвратиться в Баден-Баден, чтобы оставаться там до бесконечности... А на это что скажете?

Журнал, в котором должна появиться моя известная вам вещица, еще не получил от министра разрешения воскреснуть; но это будет решено на днях, так что печатание ее не может задержать моего отъезда8. Если понадобится, поручу держать корректуру моему старому другу Анненкову. Боюсь, что с другим моим издателем, тем, что издает романсы, у меня будет больше хлопот9. Кстати о музыке: я просил Серова отдать переписать для вас самые примечательные места из "Юдифи" и привезу их вам.

Недавно я обедал у г-жи Абаза (урожденная Штуббе) - и она просила меня кланяться вам. Здесь ходят слухи, что Рубинштейн хотел бы пригласить вас на 10 представлений ("Орфей" и "Альцеста")10.

Надеюсь, что Виардо поправился; напишу ему завтра. Один очень знающий врач сказал мне, что эти ночные страхи вовсе не опасны, хотя довольно тягостны. Я тоже одно время был подвержен им.

Л" 9 уйдет отсюда в понедельник11. А пока прошу вас передать от меня поклон доброй г-же Флинш. Я уверен, что у нее в доме вы будете как у Христа за пазухой. Говорю вам: до свидания, желаю быть совершенно здоровой и очень, очень, очень нежно целую ваши любимые руки.

Der Ihrige {Ваш (нем.).}

И. Т.