Н. А. Кижинскому - Письма (1866-июнь 1867) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

25 апреля (7 мая) 1867. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

Вторник, 25-го апреля/7-го мая 1867.

Любезный Никита Алексеевич, письмо Ваше от 16-го апреля я сейчас получил1 и отвечаю безотлагательно. Яичко Вы точно поднесли мне невкусное, но не Вы его снесли и, стало быть, вина не Ваша, а чтобы оно впредь не повторялось, нужно сделать именно то, чем Бы теперь заняты: внести свет в этот хаос и мрак, который назывался моим хозяйством. Векселя были мною точно даны Николаю Николаевичу в виде подарка на случай моей смерти; и если он, подав их ко взысканию, будет требовать по ним уплаты, чего я однако не полагаю, то надо будет покориться этой грустной необходимости. Но я бы желал, чтобы Вы разъяснили некоторые пункты с его помощью, если только он не откажется:

а) Какие это для меня непонятные детские деньги, о которых но временам упоминается? Вексель г-жи Сливицкой был уплочен из суммы, поступившей по выкупу, и только временно, сколько я помню, H. H. представил данный мною ему вексель ей в обеспечение. Что же это за таинственные детские деньги2? Неужели же из скудных доходов, полученных мною в течение 11 лет, должно еще вычесть какие-то (6200) детские деньги?

б) Вам известно из предыдущего моего письма, что я с настойчивостью требую не только сдачи дел от дяди, но и удаления его из Спасского - с присовокуплением, что сдача дел и бумаг должна быть совершена немедленно, не дожидаясь описи; с тех пор он, по-видимому, успокоился. А потому Вы непременно должны стараться прийти к ясному заключению: что наконец заключается в этой фантастической кассе и какие в ней наличные деньги? Всякое официальное положение дяди должно прекратиться; нужно мне знать наконец, в каком я к нему отношении, т. е., говоря другими словами: сколько я ему должен? Он уже не управляющий - он мой кредитор: как же возможно оставлять кредитору в руках капитал, да еще неизвестный? Я ему пишу об этом же. В случае же, если он будет требовать уплаты по векселю, то по крайней мере можно будет указать ему на тот прекрасный дефицит в 13 500 р., которым он наградил меня.

в) Меня от одной Вашей фразы покоробило: "Дядя обещается приняться к сдаче дел поусерднее" - зная нравы и привычки дяди - это может протянуться месяцев на 6 - я от него по 3, по 4 месяца ожидал ответа на мои письма. Вы должны, основываясь на предыдущем моем письме, принять всё в один день--и пусть он живет уже гостем, ни во что не входящим, пока при хорошей погоде не соберется выехать к себе в деревню. Тогда мы по крайней мере положительно узнаем, в каком <мы> положении, и не будем соображать гадательно, есть ли, нет ли капитала в кассе и что он с ним сделает. Гораздо для меня будет успокоительнее знать: долгу на имении осталось - столько-то; г-ну Н. Н. Тургеневу - столько-то; в наличности - столько-то (вероятно: нуль). Из темноты выйдем, по крайней мере.

Засим по-прежнему, желая Вам здоровья и терпенья, прошу не оставлять меня частыми и подробными извещениями.

Доброжелатель Ваш

Ив. Тургенев.