Полине Виардо - Письма (1866-июнь 1867) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

С французского:

No 3

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

Воскресенье, 10 февраля 1867.

Дорогая госпожа Виардо, я не написал вам сегодня, потому что, должен сказать, совсем упал духом. Не могу не признаться себе в том, что состояние моей проклятой ноги ухудшается день ото дня,-- думаю, придется отказаться от поездки в ближайшее время или, вернее, следует отказаться от назначения точного срока1. А между тем, я не допустил никакой неосторожности, в точности исполнял все предписания врача, который уже давно исчерпал все возможности, о чем, впрочем, сообщил мне с откровенностью, делающей ему несть, но меня не утешающей нисколько. Нечего вам говорить, насколько тягостна для меня эта гнусная задержка; в конце концов, надо прекратить на что-либо надеяться и рассчитывать.

Понедельник утром.

Oh theuerste Freundinn, welche Freude hat mir heute Ihr grosser, schöner Brief gemacht! Ich küsse Ihnen dafür tausendmal die lieben, guten Hände! {О самый дорогой друг, какую радость доставило мне ваше большое прекрасное письмо! Тысячу раз целую за него ваши любимые, добрые руки! (нем.).} Мне необходимо было это утешение: я вновь прикован к моему дивану - совсем не могу ходить - даже с помощью палки. Не стану больше говорить ни о моей болезни, ни о путешествии: я вижу, что надо предоставить события их собственному течению. Так что я уж и не знаю, когда мы снова увидимся.

Я чрезвычайно счастлив тем, что вы говорите о моей последней книге 2: вам известно, что вы верховный судия и повелитель; я знаю, конечно, что вы читаете мои произведения доброжелательными глазами или, вернее, глазами, которые довершают то, что я лишь наметил; и все же я знаю, что вы, с вашим тонким и безупречным чутьем, не поставите мне "хорошей отметки" за то, что заслуживает только удовлетворительной. Неизвестно, будет ли иметь успех мое сочинение в России3, но я уже добился успеха,-- единственного, о котором мечтал,-- вашего одобрения. Разумеется, я не настолько глуп, чтобы принимать все, что сказал Бегас, за чистую монету 4; но я доволен уже тем, что вам, по-видимому, это было приятно.-- Итак, наслаждайтесь вашим пребыванием в Берлине, пусть оно пойдет на пользу вам и осчастливит тех, кто будет близ вас и вас увидит.

Вот мое мнение о предложении Леви: я предпочел бы другую оперу, несмотря на превосходный третий акт,-- но если нельзя ничего сделать другого, соглашайтесь. В конце концов, я уверен, что вас это развлечет - а добрые берлинцы не рассердятся. Только примите меры, чтобы реплики вам не подавали cani {Здесь: актеришки (итал.).}. Виардо тоже предпочел бы не "Отелло"5.

Увы! мой дорогой друг, Луиза слишком быстро ожесточилась - и всякий раз, когда она говорит, я слышу в ее голосе металл. Это натура в высшей степени необщительная, неприятная и недобрая, насколько можно ею быть, чтобы на тебя не показывали пальцем. Она приехала сюда, следуя лишь прихоти, и покинет вас так же, и я почти совершенно уверен, что причиной, побудившей ее бросить мужа, была какая-то причуда (слово это странное, но точное)6. Что за характер, великий боже! Я больше не могу смотреть ей в лицо: я чувствую себя неловко. Бедный друг, сколько хлопот все это готовит и вам, и доброму Виардо.

Мой дядя пишет мне безумные письма, он утверждает, что я его смертельно обидел, считает себя "пленником", заперся в своей комнате и никого не желает видеть7. Вы понимаете, насколько от этого страдают дела и насколько мое присутствие в Спасском необходимо. А моя нога?!! Ну, да ладно... Сегодня архитектор Армбрустер (тот, что от г-жи ge Мерк) должен осмотреть мой дом сверху донизу8.

Прощайте, theuerste Freundinn. Tausend Küsse Ihren lieben Händen {самый дорогой друг. Тысячу раз целую ваши любимые руки (нем.).}. Целую Диди и приветствую всех друзей.

Der Ihrige {Ваш (нем.).}

И. Т.