Полине Виардо - Письма (1866-июнь 1867) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

С французского:

No 4

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

Четверг, 14 февраля 1867

(день, на который был назначен мой отъезд).

Дорогая госпожа Виардо, сегодня утром мне немного лучше - но я и мечтать не могу о том, чтобы выйти из дому или походить; к тому же таких, ничем не окончившихся улучшений было уже столько, что больше они у меня "доверия не вызывают". Да и доктор только что объявил мне, что теперь он уже определенного ничего говорить не хочет - и не решился бы утверждать, что я смогу уехать отсюда через полтора месяца1. Все это - как видите - не весело, и я нахожу смирение, которое мне насильно навязано,-- весьма горьким напитком. Каждый день из дома приходят навестить меня - среди прочих Берта, которая жалуется на грубое обращение с ней Луизы, вызванное разумными замечаниями, сделанными ею - женщиной с большим опытом2 - относительно малыша, который, кстати, подхватил сильный грипп. Луиза буквально послала ее ко всем чертям. Я посоветовал Берте оставить при себе ее "разумные замечания" - ввиду того, что Луиза никогда не преминет сделать прямо противоположное тому, что ей советуют - в особенности если представить себе тот въедливый, нудный и докучливый характер, которым отличаются все речи Берты.

История с Эриттом сильно огорчает Виардо; его меланхолическая, но мирная и привыкшая к глубочайшему покою натура не может приспособиться к этой нескончаемой суете, а Луиза со своей стороны не делает ничего, чтобы пролить хоть немного бальзама на рапу, которую сама же нанесла3.

Пользуюсь моим невольным досугом и работаю с ожесточением: вчера я провел 11 часов - повторяю: одиннадцать часов - за писанием и закончил тот странный рассказ, о котором вам говорил и который приобрел более значительные размеры, нежели я предполагал сначала4. Я вам его прочту - само собой разумеется,-- но когда? где?.. Я способен с сегодняшнего дня засесть за третий рассказ5... лишь бы работа шла хорошо и не давала бы о себе знать та ужасная болезнь, которая вцепилась мне в ногу6.

Только что мне сказали, что вы прислали телеграмму из Берлина о вашем возвращении из Бреслау и теплом приеме, который был вам там оказан позавчера7. Это не удивляет меня - но я счастлив узнать об этом и позавчера вечером, лежа на диване, развлекался тем, что хлопал в ладоши, присоединяясь таким образом к аплодисментам жителей Бреслау...

От Поме получены хорошие известия - мы уже начинали беспокоиться за Жанну8.

Вот уже пошла вторая неделя разлуки! Только бы вы были счастливы, довольны и здоровы - остальное не важно... Целую милую малышку Диди, тысяча приветствий друзьям - а я припадаю к вашим стопам - meine liebe, theuerste, angebetete Freundinn! Gott segne Sie tausendmal.

Der Thrige {*}

И. Тургенев.

{* мой любимый, самый дорогой и обожаемый друг. Да благословит вас бог тысячу раз! Ваш (нем.).}