Глава 23 - Вешние воды - Повести Ивана Сергеевича Тургенева.

Несколько часов сряду он спал беспробудно. Потом ему стало грезиться, что он опять дерется на дуэли, что в качестве противника стоит перед ним г-н Клюбер, а на елке сидит попугай, и этот попугай Панталеоне, и твердит он, щелкая носом: раз-раз-раз! раз-раз-раз! "Раз... раз... раз!!" послышалось ему уже слишком явственно: он открыл глаза, приподнял голову... кто-то стучался к нему в дверь.

- Войдите! - крикнул Санин.

Появился кельнер и доложил, что одной даме очень нужно его видеть.

"Джемма!" - мелькнуло у него в голове... но дама оказалась ее матерью - фрау Леноре.

Она, как только вошла, тотчас опустилась на стул и начала плакать.

- Что с вами, моя добрая, милая госпожа Розелли? - начал Санин, подсев к ней и с тихой лаской касаясь ее руки.- Что случилось? Успокойтесь, прошу вас.

- Ах, Неrr Dimitri!, я очень... очень несчастна!

- Вы, несчастны?

- Ах, очень! И могла ли я ожидать? Вдруг, как гром из ясного неба...

Она с трудом переводила дыхание.

- Но что такое? Объяснитесь! Хотите стакан воды?

- Нет, благодарствуйте.- Фрау Леноре утерла платком глаза и с новой силой заплакала.- Ведь я все знаю! Все!

- То есть как же: все?

- Все, что произошло сегодня! И причина... мне тоже известна! Вы поступили как благородный человек; но какое несчастное стечение обстоятельств ! Недаром мне не нравилась эта поездка в Соден... недаром!

(Фрау

Леноре ничего подобного не говорила в самый день поездки, но теперь ей казалось, что -уже тогда она "все" предчувствовала.) Я и пришла к вам, как к благородному человеку, как к другу, хотя я увидала вас в первый раз пять дней тому назад... Но ведь я вдова, одинокая... Моя дочь...

Слезы заглушили голос фрау Леноре. Санин не знал, что подумать.

- Ваша дочь? - повторил он.

- Моя дочь, Джемма,- вырвалось почти со стоном у фрау Леноре из-под смоченного слезами платка,- объявила мне сегодня, что не хочет выйти замуж за господина Клюбера и что я должна отказать ему!

Санин даже отодвинулся слегка: он этого не ожидал.

- Я уже не говорю о том,- продолжала фрау Леноре,- что это позор, что этого никогда на свете не бывало, чтобы невеста откаэала жениху; но ведь это для нас разорение, Herr Dimitri!! - Фрау Леноре старательно и туго свернула платок в маленький-маленький клубочек, точно она хотела заключить в него все свое горе.- Жить доходами с нашего магазина мы больше не можем, Herr Dimitri! а господин Клюбер очень богат и будет еще богаче. И за что же ему отказать? За то, что он не вступился за свою невесту ? Положим, это не совсем хорошо с его стороны, но ведь он статский человек, в университете не воспитывался и, как солидный торговец, должен был презреть легкомысленную шалость неизвестного офицерчика. И какая же это обида, Herr Dimitri?

- Позвольте, фрау Леноре, вы словно осуждаете меня.

- Нисколько я вас не осуждаю, нисколько! Вы совсем другое дело; вы, как все русские, военный...

- Позвольте, я вовсе не...

- Вы иностранец, проезжий, я вам благодарна,- продолжала фрау Леноре, не слушая Санина.Она задыхалась,разводила руками,снова развертывала платок и сморкалась. По одному тому, как выражалось ее горе, можно было видеть, что она родилась не под северным небом.

- И как же будет господин Клюбер торговать в магазине, если он будет драться с покупателями? Это совсем несообразно! И теперь я должна ему отказать! Но чем мы будем жить? Прежде мы одни делали девичью ё кожу и нуга с фисташками - и к нам ходили покупатели,а теперь все делают девичью кожу!!

Вы подумайте: уж без того в городе будут говорить о вашей дуэли... разве это можно утаить? И вдруг свадьба расстраивается! Ведь это шкандал, шкандал!

Джемма - прекрасная девушка; она очень любит меня, но она упрямая республиканка, бравирует мнением других. Вы одни можете ее уговорить!

Санин изумился еще пуще прежнего.

- Я, фрау Леноре?

- Да, вы одни... Вы одни. Я затем и пришла к вам: я ничего другого придумать не умела! Вы такой ученый, такой хороший человек! Вы же за нее заступились. Вам она поверит! Она должна вам поверить - вы ведь жизнью своей рисковали! Вы ей докажете, а я уже больше ничего не могу! Вы ей докажете, что она и себя и всех нас погубит. Вы спасли моего сына - спасите и дочь!

Вас сам бог послал сюда... Я готова на коленях просить вас...

И фрау Леноре наполовину приподнялась со стула, как бы собираясь упасть Санину в ноги... Он удержал ее.

- Фрау Леноре! Ради бога! Что вы это?

Она судорожно схватила его за руки.

- Вы обещаетесь?

- Фрау Леноре, подумайте, с какой стати я...

- Вы обещаетесь? Вы не хотите, чтобы я тут же, сейчас, умерла перед вами?

Санин потерялся. Ему в первый раз в жизни приходилось иметь дело с загоревшейся итальянскою кровью.

- Я сделаю все, что будет вам угодно! - воскликнул он.- Я поговорю с фрейлейн Джеммой...

Фрау Леноре вскрикнула от радости.

- Только я, право, не знаю, какой может выйти результат...

- Ах. не отказывайтесь, не отказывайтесь! - промолвила фрау Леноре умоляющим голосом,- вы уже согласились! Результат, наверное, выйдет отличный. Во всяком случае, я уже больше ничего не могу! Меня она не послушается!

- Она так решительно объявила вам свое нежелание выйти за господина Клюбера? - спросил Санин после небольшого молчания. - Как ножом отрезала!

Она вся в отца, в Джиован Баттиста! Бедовая !

- Бедовая? она?..- протяжно повторил Санин.

- Да... да... но она тоже ангел. Она вас послушается. Вы придете, придете скоро? О мой милый русский друг! - Фрау Леноре порывисто встала со стула и так же порывисто обхватила голову сидевшего перед ней Санина .

Примите благословение матери - и дайте мне воды!

Санин принес г-же Розелли стакан воды, дал ей честное слово, что придет немедленно, проводил ее по лестнице до улицы - и, вернувшись в свою комнату, даже руками всплеснул и глаза вытаращил.

"Вот,- подумал он,- вот теперь завертелась жизнь! Да и так завертелась, что голова кругом пошла". Он и не попытался взглянуть внутрь себя, понять, что там происходит: сумятица - и баста! "Выдался денек! - невольно шептали его губы.- Бедовая... говорит ее мать... И я должен ей советовать - ей?! И что советовать?!" Голова действительно кружилась, у Санина - и над всем этим вихрем разнообразных ощущений, впечатлений, недосказанных мыслей постоянно носился образ Джеммы, тот образ, который так неизгладимо врезался в его память в ту теплую, электрически-потрясенную ночь, в том темном окне, под лучами роившихся звезд!