Единство авторской мысли в «маленькой трилогии» А.П.Чехова
Введение
Идейно-композиционное единство
рассказов "маленькой трилогии"
«Человек в футляре»
«Крыжовник»
«О любви»
Авторская позиция
Вывод
Список используемой литературы
Вывод
Чехов предпочитал исследовать жизнь не в
больших и общих явлениях жизни, а в их частных выражениях в
сфере быта.
«Маленькая трилогия» исследует три основных института
общественной жизни, три столпа, на которых она держится:
категория власти – «Человек в футляре», категория собственности
– «Крыжовник», категория семьи – «О любви». В совокупности три
этих рассказа – чеховское опровержение основ существующего в
России общественного строя.
Уже в ранних юмористических рассказах Чехов рассматривал
разнообразные виды «ложных представлений» - стереотипных
жизненных программ, стандартов, по которым строится всё
поведение человека. На этот раз писатель нашёл для этого явления
точную и ёмкую формулу – «футляр». Что такое, как не футляр, в
который укладываются все реакции Беликова на живую жизнь, эта
его постоянная фраза «как бы чего не вышло»? В каждом случае это
то, что позволяет герою строить жизнь по шаблону. А шаблоны,
стереотипы мышления разные во всех трёх случаях. В «Человеке в
футляре» футляр носит явно социально-политическую окраску, ибо
это «ложное представление», по которому целую эпоху строилась
жизнь целой страны. В других рассказах показана сковывающая
власть футляра и там, где, казалось бы, каждый человек свободен:
в «Крыжовнике» речь идёт о человеческой жизни, втиснутой, как в
футляр, в мечту о собственном именьице со своим крыжовником, а в
рассказе «О любви» - о чувстве, погубленном боязнью перемен,
привычными представлениями о грехе и добродетели.
Чем же объясняется подобное бегство от реальной жизни? Почему
человек уподобляется животному, улитке или раку-отшельнику?
Возможно, такое стремление спрятаться связано с характером эпохи
в жизни всей страны за полтора десятилетия. Это была Россия
эпохи Александра III, только что отошедшей в прошлое, но то и
дело о себе напоминающей. Реакция Беликова, Чимши-Гималайского и
Алехина в то время была типичной: страх перед террором,
доносами, запретами, страх рабский, добровольный, всеобщий –
заставлял людей уходить в себя, замыкаться в себе от проблем и
тревог повседневной жизни. Но это уже становилась не жизнь, а
лишь существование, на уровне животных, как у улитки или
рака-отшельника.
И люди «маленькой трилогии» это понимают. Они осознают
безысходный тупик «футлярной» жизни. Но их прозрения чуть-чуть
запаздывают. Инерция беликовского существования держит в плену
их души. Чехов испытывает своих героев действием, и испытания
этого они не выдерживают: за праведными словами не приходит
черед праведных дел: жизнь их никак не меняется, оставаясь «не
запрещённой циркулярно, но и не разрешённой вполне».
«Всё, что напутали, что настроили, чем
загородили себя люди, всё нужно выбросить, чтобы почувствовать
жизнь, войти в первоначальное, простое отношение к ней» - такими
словами Чехова можно определить основной пафос «маленькой
трилогии» |
