Введение.

Содержание

Введение.

I глава. Вступительная часть.

II глава. Основная часть.

III глава. Заключение.

Есть имена, как солнце! Имена-
Как музыка! Как яблоня в расцвете!
Я говорю о Пушкине: поэте,
Действительном в любые времена...
...Его хвалить! - пугаюсь повторений...
Могу ли запах передать сирени?
Могу ль рукою облако поймать?
И. Северянин.

Александр Сергеевич Пушкин...«Солнце» русской литерату ры... Центр русской культуры... Мера нравственных ценнос тей... О нем написаны сотни монографий, тысячи статей. На что же я, дерзновенный, надеюсь? Что я могу сказать о его творчестве нового? Опять «Мой Пушкин»? И да, и нет.
В. Непомнящий в своей работе «Удерживающий теперь» писал об уни­кальности притяжательной формулы «Мой Пушкин» как культурного яв­ления. Мы не слышали ни о «моем» Шекспире или Сервантесе, ни о «моем» Гоголе или Достоевском. Многие исследователи творчества Пушкина, по мнению Непомнящего, пытаются перевести поэта на близкий себе «язык». «Мой Пушкин» - не просто мой взгляд, мое мнение, или научная концеп­ция...; «мой Пушкин» - это мой автопортрет, моя система ценностей в практическом приложении, как оно есть на самом деле; «мой Пушкин» - это ворота в мой духовный мир, это моя вера. И все сколько-нибудь серьез­ные споры на пушкинские темы суть в конечном счете споры аксиологиче­ские, противостояния разных образов мира, жизненных позиций и вер».
Невероятно, поэтому каждое поколение, да что поколение - каждый че­ловек - имеет свое понимание Пушкина, в зависимости от своего образа мира, жизненной позиции и веры. И чем глубже мы постигаем тайны бы­тия, тем ближе мы становимся к Истине, воплощенной в пушкинских творениях.
Пушкина не зря называют Солнцем русской литературы. Солнце всегда по­читалась как главное божество в любом языческом пантеоне. И дело вовсе не в том, был ли Пушкин примерным христианином или не был. Главное то, что пером гения водило вдохновение свыше. Потому-то его произведе­ния и дышат какой-то неуловимой, скрытой силой, простой и величественной, людей стольких поколений.
Как, говоря о Пушкине, избежать субъективности, если «мой Пушкин» -это «моя вера»? Непомнящий пишет, «что в духовной, в широком смысле религиозной, сфере именно и лежит то ключевое и фундаментальное, что необходимо для более или менее адекватного, не зависящего от вкусов, понимания Пушкина как текста и как феномена».
Именно с точки зрения ценностей системы христианской культуры мы и попробуем взглянуть на некоторые произведения Пушкина.
Академик Евгений Челышев, член Юбилейной комиссии, готовящий празднование двухсотлетия со дня рождения Пушкина подводя итоги пуш­киноведения и наличия перспектив его развития, пишет о необходимости непредвзятого прочтения Пушкина, исключающего «вульгарно-социологи­заторское толкование его патриотической лирики, спекуляции вокруг про­низывающей все его творчество идеи свободы, без преувеличения его рево­люционных настроений».
Челышев пишет о необходимости изучения наследия отечественных пушкинистов-эмигрантов, которые видели истоки творчества Пушкина прежде всего в русской религиозной культуре. Из всех вопросов пушкинове­дения менее всего изученным остается его религиозное сознание.
Но академик верно предостерегает современных исследователей от другой крайности. Не нужно представлять Пушкина только как «истинного хри­стианина и тем более проповедника церковного благочестия». Пушкин был истинно русской «широкой» натурой в том смысле, что в нем уживались крайности. Но несомненна религиозность поэтического мироощущения по­эта. Недаром Тютчев писал о поэте: «Ты был богов орган живой...» Проро­ческая сила и божественная окрыленность его творчества несомненна.