|
ДЕЙСТВИЕ
ЧЕТВЕРТОЕ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
(Большая
заброшенная комната. Развалившийся камин. С
левой стороны виден коридор, освещенный в окна
луной, в коридоре спускается лестница. - Направо
две ступени и дверь, а в середине стеклянная
дверь на балкон - лунное освещение.)
Алекс. (входит с правой стороны из двери и
запирает их ключом. Он в широком плаще). Хоть
стар замок - а не скоро его сломаешь... и покуда
я здесь царь!.. жалкая власть! жалкое
удовольствие, украденное из рук судьбы.... и
горькое, как хлеб нищего - зато я по крайней
мере, хотя против ее воли, но еще раз прижму ее
к груди своей; мой огненный поцелуй, как печать,
останется на устах ее - и она будет мучиться
этой мыслию; оно так и следует: вместе были
счастливы, вместе и страдать! - В темноте под
этим плащом она не скоро меня узнает! Может-быть,
даже вероятно, что мне удастся под чужим именем
выманить два-три ласковые слова... О! какой
ангел внушил мне эту мысль - бог видимо хочет
вознаградить меня за 30-тилетние муки, за 30 лет
жизни пустой и напрасной. (Задумывается.) Да,
мне 30 лет,... а что я сделал; зачем жил?..
говорят, что я эгоист; итак, я жил для себя?..
Нет.. я во всем себе отказывал, вечно был
молчаливой жертвой чужих прихотей, вечно боролся
с своими страстями, не искал никаких
наслаждений, был сам себе в тягость - даже зла
никому умышленно не сделал... Итак я жил для
других? - также нет... я никому не делал добра,
боясь встретить неблагодарность, презирал
глупцов, боялся умных, был далек от всех, не
заботился ни о ком - один, всегда один,
отверженный как Каин - бог знает за чье
преступление - и потом один раз встретить что-то
похожее на любовь - один только раз - и тут
видеть, знать, что я обязан этим искусству,
случаю, даже может быть лишней чашке шоколаду, -
наконец против воли предавшись чудному, сладкому
чувству - потерять все - и остаться опять одному
с ядовитым сомнением в груди, с сомнением
вечным, которому нет границы - (ходит взад и
вперед). Отчего я никогда не могу забыться?
отчего я читаю в душе своей, как в открытой
книге? Отчего самые обыкновенные чувства у меня
так мертвы? Отчего теперь в самую решительную
минуту моей жизни сердце мое неподвижно, ум
свеж, голова холодна... я, право кажется, мог бы
теперь с любым глупцом говорить битый час о
погоде, - видно я так создан, видно недостает
какой-нибудь звучной струны в моем сердце.... о!
лучше бы уж я родился слеп, глух и нем... обо
мне бы по крайней мере сожалели. -
(Вера показывается на лестнице.)
Это она... так точно - теперь я должен призвать
на помощь всю свою твердость.
Вера. Его еще нет.... темно, страшно... боже!
как я могла решиться... но что ж делать, я его
знаю - он сдержал бы свое обещание - у меня
сердце бьется как молоток - шорох, о кто это...
Юрий!..
Алекс. (берет ее за руку). Это я!..
Вера. Довольны ли вы.... что может сделать
женщина больше... но это дурно, дурно принудить
меня таким средством.
Алекс. Я также выбрал между жизнью и смертию.
Вера. Решившись вам повиноваться, я решилась
также вас забыть...
Алекс. (хочет ее обнять). О, это женская
хитрость.
Вера. Нет... нет - я вам скажу также, что я
люблю вас.
Алекс. Меня одного?
Вера. Одного, клянусь небом! - Я могла
заблуждаться - но теперь чувствую, что сердце
мое никогда не изменялось,
(Александр вздыхает)
однако несмотря на это мы должны расстаться
навсегда... мне трудно так же, как и вам, об
этом думать - но теперь мы будем благоразумнее,
чем в минуту первой разлуки нашей - я уж не могу
быть счастлива - но спокойствие для меня еще
возможно - оставьте мне хоть это!..
Алекс. У меня и этого не останется.
Вера. Верьте мне, женщина благородная может на
минуту забыть свой долг, но всегда приходит
время, когда она чувствует, что должна
возвратиться к нему - время это для меня настало
- никакое искусство - никакие угрозы не
поколеблют моей твердости. Юрий! - дайте мне
руку, обещайте как другу, как женщине, которой
постоянною мыслью были вы; обещайте никогда не
покушаться оторвать какую бы то ни было женщину
от ее обязанностей - это ужасно, Юрий! это
иногда хуже убийства.
Алекс. О молю, один прощальный поцелуй.
Вера. Нет, расстанемся друзьями - зачем такое
испытание!
Алекс. Я буду покорен во всем - только один
поцелуй - ты непременно должна - непременно -
один - только один - и потом пусть между нами
обрушится вечность.
(Увлекает и целует ее - луч месячный упадает на
его лицо, и она узнает... вскрикивает громко.)
Вера. О! опять он - опять!
Алекс. Я уж сказал тебе, опять и всегда - никто
не займет моего места.
Вера. Это обман неслыханный, - пусти, пусти мне
руку... Я к тебе чувствую отвращение!...
Александр. Знаю, знаю все - но ты не уйдешь
отсюда - и ты подумала, что я не останусь верен
своей клятве... да, я здесь - а твой страстный
любовник теперь сидит крепко за двумя
замками.... видишь эту дверь, за нею еще
дверь... они обе заперты... он должен сломать
замки... может-быть это ему и удастся... но
тогда он увидит тебя в моих объятиях...
Вера. Боже мой! боже мой! я должна была знать,
что он на все способен!
Алекс. Ха, ха, ха - разве ты этого прежде не
знала! разве год тому назад, когда ты в упоении
страсти лежала в моих объятиях, когда твои
поцелуи горели на губах моих, разве тогда еще я
не предварял тебя? - Разве я не говорил: Вера,
ты любишь человека ужасного, который не имеет
ничего святого, кроме тебя, и то пока он любим,
человека с душой испорченной, который не боится
ничего, потому что ничем не дорожит, - разве я
не говорил: берегись, ты будешь раскаиваться...
но ты не верила, ты улыбалась, ты думала, что я
шучу - мне шутить в такие минуты! - ты думала,
что я все это говорил, чтоб показаться
интересным, удивить тебя, что я, следуя моде,
фанфарон порока и эгоисма, ты даже хотела меня
уверить, что я почти ангел доброты... потому что
тогда кровь волновалась в твоих жилах, тебе
нужны были ласки, чьи-нибудь ласки, чья-нибудь
нежность, покуда, на время, до появления другого
достойнейшего... не дрожи, не поднимай глаза к
небу... наказание упало тебе оттуда... ты не
мученица добродетели, не жертва страсти и
обмана... ты просто слабая, ветреная,
непостоянная женщина... ты вздумала по прихоти
своей располагать судьбою трех человек, одному
назначила покорность, другому вздохи и
признания, третьему, самому послушному, ты
назначила мучения ревности, пытки презрения,
муки любви отверженной, обманутой - и этот
последний теперь мстит за себя....
Вера (упадая на колени). Не подходи, не
подходи...
Алекс. (подымая ее за руку). Встаньте, не
унижайтесь, княгиня - до такой степени... после
вашей надменности, это уж слишком смешно.. На
коленях, и перед кем? Одумайтесь - что это!
страх! чего же вы боитесь? времена кинжалов
прошли - разве я вам угрожаю?
Вера (почти без чувств). Я не переживу этого.
Алекс. Через два года, Вера, назначаю тебе
свидание где-нибудь на бале, на лице твоем будет
играть улыбка, в волосах будут блистать жемчуг и
бриллианты, а в сердце твоем будет пусто и
светло...
(Слышен стук отломанного замка.)
Вера. Это Юрий - он идет сюда.
Алекс. Наконец! -
(Вера хочет убежать.)
Постой!... мне пришла мысль, - зачем оставлять
дело незаконченным - я хочу, чтоб он нашел тебя
в моих объятиях, чтоб он насладился приятной
картиной - это было бы божественно, как ты
думаешь!.. (Обнимает ее.)
Вера. Мне все равно - делай, что хочешь - у меня
нет сил противиться.
Алекс. Слышишь - вот его шаги... последний замок
сейчас разлетится... бешенство удвоивает его
силы.
(Молчание.)
Нет, я вижу - это уж слишком много для тебя -
обморок? - пустое. Я хочу, чтоб ты с ним
говорила - останься здесь - скажи ему, что ты
его не любишь - не любишь нисколько... я отойду
в сторону... слышишь ли, отвергни его ласки так
же холодно, как мои - иначе я стану между вами,
и тогда горе вам обоим.
(Отходит и прячется - дверь с треском
отворилась, и входит Юрий.)
Юрий. А! меня заперли - это не даром - это с
умыслом сделано - но кто же? брат? - зачем
ему... о, если я опоздал... Вера!.. ничего не
слышно... чу! шорох платья... она здесь - здесь,
Вера! (подходит и видит) - о, как я счастлив
(берет ее за руку) - Вера, княгиня - простите
меня.
Вера (слабо). Вас... я прощаю...
Юрий. Это был миг сумасшествия... но я хотел вас
видеть перед тем, чтоб расстаться снова - и
может-быть навсегда - я хотел... о, я сам не
знаю чего... да, только вас видеть, только... я
надеялся, я полагал - что вы не можете любить
вашего мужа, потому что он не стоит вас... я
хотел найти вам в уме своем извинение... я
даже... мечтал, что вы меня еще любите.
Вера. Вы совершенно ошиблись.
Юрий. Однако вы здесь, - вы не хотели огорчить
меня - вы здесь - ваша рука горит в руке моей -
женщина не любя не сделает этой жертвы...
Вера. Вы правы, я пожертвовала собой из любви -
но не к вам.
Юрий. Вы хотели спасти мужа.
Вера. Да...
Юрий (обидясь). Если так, то прошу от меня его
поздравить.
Вера (после молчания). Забудьте меня.
Юрий. Я не ожидал такого приветствия.
Вера. Чего же вы ожидали?
Юрий. В вас нет и тени той женщины, которая
некогда любила меня так нежно, которой обязан я
лучшими минутами в жизни... отчего ж бы,
кажется, им не воскреснуть - зачем дарить
сокровище тому, кто ему не знает цены, - а я, я
так долго живший одной надеждой, обладать им - я
брошен в сторону - со мной поступают как с
игрушкой, то кидают огненный взор, - то ледяное
слово...
Вера. Лучше бы вы старались не понять ни того,
ни другого.
Юрий. Боже! как вы переменились - бывало вам
стоило подумать, и я уж знал эту мысль -
пожелать - и я невольно желал того же - бывало
нам почти не нужно было слов для разговора...
Теперь, признаюсь, теперь я вас не понимаю.
Вера. О! слава богу.
Юрий. Слава богу... ужель вы хитростью хотели
избавиться от моей любви - обманом испугать меня
- этому не бывать... вы теперь в моей власти...
я не упущу этого случая... теперь или никогда -
вы моя, вы будете моею.... судьба этого хочет...
Вера. Юрий, Юрий! - одна минута восторга и веки
раскаяния.
Юрий. Я не буду раскаиваться.
Вера. А я?
Юрий. Вы меня любите.
Вера. Я слабая женщина... я имею обязанности...
я знаю, что такое раскаянье.
Юрий. Ты об нем забудешь в моих объятиях.
Вера. Пощадите...
Юрий. Не доводи меня до крайности... я за себя
не ручаюсь.
Вера. Шорох... нас подслушивают.... здесь кто-то
есть...
Юрий. Шорох... кто же смеет... (осматривается).
Вера (убегает). Прощай, Юрий... прощай.
Юрий (бежит за нею). Нет, я вас не пущу...
Невозможно... я не хочу так расстаться.
(В двери хватает ее за руку и упадает на колени;
Александр является.)
Вера (указывая пальцем на Александра.) Уйдите -
уйдите! это он... опять он!.. (Убегает.)
Юрий (оборачивается). А! - что такое!...
Алекс. Свидетель твоих глупостей!...
Юрий. Этого свидетеля можно достойно наградить
за труды.
Алекс. Его награждение.... здесь. (Указывает на
сердце.)
Юрий. Брат... с этой минуты - я разрываю узы
родства и дружбы - ты мне сделал зло -
невозвратимое зло - и я отомщу!..
Алекс. (холодно). Каким образом?
Юрий. Ты мне заплотишь.
Алекс. (улыбаясь). С удовольствием - только чем!
Юрий (в бешенстве). Ценою крови...
Алекс. В наших жилах течет одна кровь.
Юрий. Подслушивать - так коварно отравлять чужое
счастие... знаешь ли, что это дело подлецов....
Алекс. А обольщать жену другого.....
Юрий. Она меня любит.
Алекс. Неправда... разве это видно из ее
поступков..
Юрий. Я знаю, что она меня любит... любила меня
одного....
Алекс. А я знаю кое-что другое.
Юрий. Что ты знаешь? Говори, сейчас говори!..
Алекс. Я знаю, что в твоем отсутствии она имела
любовника.
Юрий. Клевета - низкая клевета.
Александр. Я тебе покажу письма...
Юрий. Кто же он... назови его мне...
Александр (подумав). Изволь, я тебе его назову.
Юрий. Сейчас - сию минуту.
Алекс. Завтра... когда она уедет. (Уходит).
Юрий (задумчиво). Что если он говорит правду!..
КОНЕЦ 4 АКТА
Действие пятое>> |
