|
СЦЕНА VII
3-го февраля.
Утро.
(Кабинет Павла
Григорича Арбенина. Он сидит в креслах, против
него стоит человек средних лет в синем сюртуке с
седыми бакенбардами.)
Павел Григ. Нет! братец, нет! скажи своему
господину, что я не намерен ждать. - Должен? -
плати. Не?чем? - начто задолжал. - В России на
это есть суд. Ну если б я был бедняк? - разве
два месяца пождать ничего не значит?
Поверенный. Хоть две недели, сударь. На-днях мы
денег ждем с завода. Неужли уж мы обманем вас?
Павел Григ. Ни дня ждать не хочу.
Поверенный. Да где же денег взять прикажете? -
Ведь 8 тысяч на улице не найдешь.
Павел Григ. Пускай твой господин продаст хоть
тебя самого; а мне он заплотит в назначенное
время. - И с процентами - слышишь? -
Поверенный. Да помилуйте-с!....
Павел Григ. Ни слова больше. - Ступай! (Повер.
уходит.) Вишь какой ловкий! - Всё бы ему ждали!
- нет, брат! - нынче деньги дороги, хлебы дёшевы
да еще плохо родятся! - Пускай графские сынки да
вельможи проматывают именье; мы, дворяне
простые, от этого выигрываем. Пускай они будут
при дворе, пускай - шаркают в гостиных с
камергерскими ключами, - а мы будем тише, да
выше. И наконец они оглянутся, и увидят, хоть
поздно, что мы их обогнали. (Встает с кресел.)
Ух! замотали меня эти дела. А все-таки как-то
весело: видеть перед собою бумажку, которая
содержит в себе цену многих людей, и думать:
своими трудами ты достигнул способа менять людей
на бумажки. - Почему же нет? и человек тлеет как
бумажка, и человек, как бумажка, носит на себе
условленные знаки, которые ставят его выше
других и без которых он..... (Зевает.) уф! спать
хочется! - где-то сын мой? - он, верно, опять
задолжал, потому что третий день дома обедает.
Вот! прошу покорно иметь детей!
(Владимир, бледный, быстро входит.)
Владимир (громко и скоро). Батюшка!
Павел Григ. Что тебе надобно? -
Владимир. Я пришел, чтобы.... у меня есть одна,
единственная просьба до вас.... не откажите
мне... поедемте со мною! поедемте! - заклинаю
вас; одна минута замедленья, и вы сами будете
раскаиваться.
Павел Григ. Куда мне ехать с тобою? - Ты с ума
сошел!....
Владимир. Немудрено. - Если б даже вы увидали,
что я видел, и остались при своем уме, то я бы
удивился! - ...
Павел Григ. Это уж ни на что не похоже! - ты,
Владимир, выводишь меня из терпения.
Владимир. Так вы не хотите со мною ехать! - так
вы мне не верите! - а я думал..... но теперь
вынужден все сказать. - Слушайте: одна умирающая
женщина хочет вас видеть; эта женщина....
Павел Григ. Что мне за дело до нее?
Владимир. Она ваша супруга! -
Павел Григ. (с досадой). Владимир! -
Владимир. Вы, верно, думаете меня испугать этим
строгим взглядом, и удушить голос природы в
груди моей? - Но я не таков как вы; этот самый
голос, приказывающий мне повиноваться вам,
заставляет...... да! ненавидеть вас! - да! если
вы будете далее противиться мольбам моей матери!
- О! нынешний день уничтожил во мне все
опасенья: я говорю прямо! - Я ваш сын, и ее сын;
вы счастливы, она страдает на постели смерти,
кто прав, кто виноват, не мое дело. Я слышал,
слышал ее мольбы и рыданья, и последний нищий
назвал бы меня подлецом, если б я мог еще любить
вас!...
Павел Григ. Дерзкий! - Я давно уж не жду от тебя
любви; но где видано, чтобы сын упрекал отца
такими словами? - прочь с глаз моих! -
Владимир. Я уж просил вас не уничтожать во мне
последнюю искру покорности сыновней, чтоб я не
повторил эти обвиненья перед целым светом! -
Павел Григ. Боже мой! - до чего я дожил? -
(Ему.) знаешь ли....
Владимир. Я знаю: вы сами терзаемы совестью, вы
сами не имеете спокойных минут - вы виновны во
многом......
Павел Григ. Замолчи!....
Владимир. Не замолчу! - не просить пришел я, но
требовать! требовать! - я имею на это право! -
Нет! эти слёзы врезались у меня в память! -
батюшка - (Бросается на колени.) батюшка! -
пойдёмте со мною! -
Павел Григ. Встань! - (Он встревожен.)
Владимир. Вы пойдете? -
Павел Григ. (в сторону). Что если в самом деле?
- может быть.....
Владимир. Так вы не хотите? - (Встает.)
Павел Григ. (в сторону). Она умирает, говорит
Владимир! - желает получить мое прощенье....
правда! - я бы... но ехать туда? если узнают,
что скажут? -
Владимир. Вам нечего бояться: моя мать нынче же
умрёт. Она желает с вами примириться, не для
того, чтобы жить вашим именем; она не хочет
сойти в могилу, пока имеет врага на земле. Вот
вся ее просьба, вся ее молитва к богу. - Вы не
хотели. Есть на небе судия. - Ваш подвиг
прекрасен; он показывает твердость характера;
поверьте, люди будут вас за это хвалить; - и что
за важность, если посреди тысячи похвал
раздастся один обвинительный голос. - (Горько
улыбается.)
Павел Григ. (принужденно). Оставь меня! -
Владимир. Хорошо! - я пойду.... и скажу, что вы
не можете, заняты. (Горько.) Она еще раз в жизни
поверит надежде! (Тихо идет к дверям.) О если б
гром убил меня на этом пороге; как? я приду -
один! - я сделаюсь убийцею моей матери.
(Останавливается и смотрит на отца.) Боже! вот
человек! -
Павел Григ. (про себя). Однако для чего мне не
ехать? - что за беда? Перед смертью помириться
ничего; смеяться никто над этим не станет.... а
все бы лучше! - да, так и быть, отправлюсь. Она,
верно, без памяти и меня не узнает.... скажу ей
что прощаю, и делу конец! (Громко.) Владимир!
послушай - ... погоди!
(Владимир недоверчиво приближается.)
Я пойду с тобою.... я решился! - нас никто не
увидит? - но я верю! - пойдем - ... только
смотри, в другой раз думай об том, что
говоришь.....
Владимир. Так вы точно хотите идти к моей
матери? - точно? - это невероятно! - нет,
скажите: точно? -
Павел Григ. Точно! -
Владимир (кидается ему на шею). У меня есть
отец! у меня снова есть отец! - (Плачет.) Боже!
боже! я опять счастлив! как легко стало сердцу!
у меня есть отец! - вижу, вижу, что трудно
бороться с природными чувствами.... о! как я
счастлив! - видите ли, батюшка! как приятно
сделать, решиться сделать добро.... ваши глаза
прояснели, ваше лицо сделалось ангельским лицом!
(Обнимает его.) о мой отец, вы будете
вознаграждены богом! - пойдемте, пойдемте скорей
- ее надобно застать при жизни! -
Павел Григ. (хочет идти). (В сторону.) Итак, я
должен увидеться... Хорошо! - Да нет ли тут
какой-нибудь сети? - однако отчаяние
Владимира!.... Но разве она не может
притвориться и уверить его, что умирает? - разве
женщине, а особливо моей жене, трудно
обмануть... кого бы ни было? - о, я
предчувствовал, я проникнул этот замысел, и
теперь все ясно. - Заманить меня опять...
упросить.... и если я не соглашусь, то сын мой
всему городу станет рассказывать про такую
жестокость! - она, пожалуй, его подобьет! -
признаюсь! прехитрый план! прехитрейший!.....
однако не на того напали! - хорошо, что я
вовремя догадался! - не пойду же я! пускай
умирает одна, если могла жить без меня! -
Владимир. Вы медлите! -
Павел Григ. (холодно). Да! - я медлю! -
Владимир. Вы... эта перемена! - вы...
Павел Григ. (гордо). Я остаюсь! - скажи своей
матери и бывшей моей жене, что я не попался
вторично в расставленную сеть.... скажи, что я
благодарю за приглашение и желаю ей весёлой
дороги! -
(Владимир вздрагивает и отступает назад.)
Владимир. Как! (С отчаяньем.) это превзошло мои
ожиданья! - и с такой открытой холодностью! с
такой адской улыбкой? - и я, ваш сын? - так, я
ваш сын, и потому должен быть врагом всего
священного, врагом вашим... из благодарности! -
О если б я мог мои чувства, сердце, душу, мое
дыхание превратить в одно слово, в один звук: -
то этот звук был бы проклятие первому мгновению
моей жизни, громовой удар, который потряс бы
твою внутренность, мой отец,.... и отучил бы
тебя называть меня сыном! -
Павел Григ. Замолчи, сумасшедший! - страшись
моего гнева.... погоди: придут дни более
спокойные; тогда ты узнаешь, как опасно
оскорблять родителя.... я тебя примерно
накажу!.....
Владимир (закрыв лицо руками). А я мечтал найти
жалость!.....
Павел Григ. Неблагодарный! - неблагодарный! -
чудовище мне ли ты не обязан?.. и с такими
упреками...
Владимир. Неблагодарный? - вы мне дали жизнь:
возьмите возьмите ее назад, если можете.... о!
это горький дар! -
Павел Григ. Вон скорей из моего дома! и не смей
воротиться, пока не умрет моя бедная супруга.
(Со смехом.) посмотрим, скоро ли ты придешь?
Посмотрим, настоящая ли болезнь, ведущая к
могиле, или неловкая хитрость наделала столько
шуму и заставила тебя забыть почтение и
обязанность! - теперь ступай! - Рассуди
хорошенько о своём поступке, припомни, что ты
говорил - и тогда, тогда, если осмелишься,
покажись опять мне на глаза! - (Злобно взглянув
на сына, уходит и запирает двери за собою.)
Владимир (который стоял как вкопаный, смотрит
вслед, после краткого молчанья). Все
кончилось!....
(Уходит в другую
дверь. - Решительная безнадежность приметна во
всех его движениях. Он оставляет за собою дверь
растворенную; и долго видно, как он, то пойдет
скорыми шагами, то остановится; наконец, махнув
рукой, он удаляется.)
Странный
человек - сцена VIII>> |
